Как поступит Ереван, если начнется война между США и Ираном?

На этот день Армения считается единственным стратегическим партнером Ирана на Южном Кавказе. Понятно, что ирано-армянское партнерство обусловлено конфронтацией Еревана с Баку и Анкарой, а также перманентной напряженностью между Тегераном и Баку. Значение связей с Ираном продиктовано для Армении, в первую очередь, перспективой покончить с зависимостью от энергоснабжения из России через грузинскую территорию. Сейчас эта задача является одной из самых приоритетных с точки зрения Еревана. Кроме того, стратегическое партнерство с Ираном ощутимо укрепляет позиции Армении в карабахском конфликте.

Она видит в Иране ценного союзника на случай возобновления военных действий с Азербайджаном, если переговорный процесс окончательно потерпит фиаско. Именно Ереван в последнее время все более актуализирует проблема так называемого "иранского присутствия" на Южном Кавказе. Армения при каждом удобном случае призывает Иран к активному сотрудничеству в вопросах безопасности Кавказа.

Естественно, политическое руководство Армении до сих пор предпочитает ограничивать свои отношения с Ираном вопросами энергетического и торгового сотрудничества. Хитроумные армянские политики вовсе не желает выглядеть верным союзником Тегерана на фоне растущей критики в адрес иранской ядерной программы со стороны США и Евросоюза.

В региональной стратегии же Тегерана важность связей с Ереваном обусловлена взаимодействием в области безопасности. Особенно это касается усилий Ирана предотвратить распространение американского военно-политического влияния на Южном Кавказе. В данном контексте главной опорой Ирана в регионе является Армения.

К слову сказать, вчера в Ереване прошла девятое заседание армяно-иранской межправительственной комиссии. Для участия в работе комиссии в Ереван прибыла представительная делегация, возглавляемая главой МИД этой страны Манучехром Моттаки. Как сообщают армянские СМИ, главы внешнеполитических ведомств Армении и Ирана Эдвард Налбандян и Манучехр Моттаки отметили заинтересованность в развитии двусторонних отношений и уровня сотрудничества между двумя странами. Стороны обсудили вопросы, касающиеся двусторонних, международных и региональных процессов.

Как сообщается, стороны придали значимость расширению договорно-правового поля, что откроет новые возможности углубления двустороннего сотрудничества между странами. В ходе встречи, стороны обменялись мнениями также относительно вопросов региональной безопасности и сохранения стабильности.
Главы МИД Армении и Ирана обсудили также последние развития в переговорном процессе по нагорно-карабахскому урегулированию, а также армяно-турецкой нормализации.

А президент Армении Серж Саргсян во время состоявшейся в среду встречи с министром иностранных дел Ирана Манучехром Моттаки поблагодарил иранскую сторону за взвешенную позицию в вопросе карабахского урегулирования, сообщает пресс-служба главы армянского государства.

Что касается процесса по нагорно-карабахскому урегулированию, то позиция Ирана по отношению к нашему региону общеизвестна: Тегеран против вмешательства иных сил, считая, что это только усугубляет кризис, а региональные проблемы должны решать сами страны региона.

По мнению официального Тегерана, Запад стремится дестабилизировать ситуацию в регионе, так как он играет очень важную роль с точки зрения энергоресурсов. Иран неоднократно выражал убежденность в необходимости предотвратить вмешательство иностранных держав в дела Кавказского региона.

В связи с этим Тегеран предлагает модель "3+3", куда войдут все государства Южного Кавказа, а также Россия, Иран и Турция.

Однако приходится напоминать, что в разгар событий, имевших место на Южном Кавказе в августе позапрошлого года все страны, решающие вопросы на международном уровне, поспешили выразить свою позицию относительно этой проблемы и представить формулы урегулирования конфликта. Турция, которая выступила с инициативой создать "Платформу безопасности и сотрудничества на Кавказе", пошла дальше всех и даже сделала попытку организовать новое региональное пространство.

Позиция же Ирана по поводу сложившейся ситуации сводилась лишь к одному: население региона продолжало бы жить мирно, если бы не вмешательство сил извне. И все. То есть Тегеран проявил пассивность. Безусловно, тому были объективные причины. И, прежде всего это было связано с тем, что Турция, в отличие от Ирана, имеет больше рычагов воздействия на страны региона. А Иран до сих пор динамично развивающиеся отношения имеет лишь с Арменией. С этой точки зрения Иран действительно не смог бы быть посредником, скажем, между Россией и Грузией.

Другое дело - готовность Ирана стать посредником между Ереваном и Баку для решения нагорно-карабахского конфликта и возможность усилить позиции в этих двух странах Южного Кавказа.

Как бы это ни звучало банально, это в первую очередь связано с транспортировкой энергоносителей. В Тегеране считают, что вариант поставок нефти и газа Каспия на мировые рынки через территорию Ирана является наиболее эффективным не только с точки зрения экономической выгоды, но и из соображений экологической безопасности.

Кроме того, большие перспективы для экспортеров открывает развитие в Иране системы сделок замещения, что актуально именно для транспортировки углеводородов прикаспийских государств. Иранские эксперты считают, что географическое положение страны на перекрестке маршрутов транспортировки Персидского залива, Каспийского моря, Центральной Азии и Кавказа говорит о том, что Иран является страной, где инвестиции, вложенные в нефтегазовую отрасль, окупятся в течение кратчайшего периода. В настоящее время стратегия Ирана подразумевает максимизацию добычи нефти и газа на шельфовых месторождениях, в том числе граничащих с другими странами, то есть и с Азербайджаном. Иран уже готов принимать каспийскую нефть, и при этом, как заявляют иранские эксперты, экспортеры смогут сэкономить на каждом барреле при выборе этого маршрута.

Что касается Турции, то для Тегерана очень важны взаимодействия с Анкарой по вопросам энергетики, в которых она видит не только реальный выход иранских углеводородов через турецкую территорию на европейский рынок, но и возможность укрепления на нем своих позиций на длительную перспективу. С другой стороны, иранская сторона надеется, что Турция - страна НАТО и союзник США в регионе может служить дополнительным фактором для нормализации отношений с Вашингтоном.

Ведь, фактор сегодняшних нестабильных отношений Тегерана с Вашингтоном вовсе не исключает перспективы внесения корректив и, как следствие, кардинального изменения американо-иранских отношений в самом ближайшем будущем.

Дело в том, что американское военное присутствие на Ближнем Востоке сегодня и в перспективе не может не вызывать беспокойства у иранского руководства. Ведь вывод американских сил из Ирака позволил бы Тегерану получить контроль над регионом, чего, собственно, иранское руководство добивается уже на протяжении многих лет. Известно, что Тегеран не раз выступал инициатором создания единой системы безопасности на Ближнем Востоке, однако инициативы так и остались нереализованными. Что касается ядерного вопроса, то он, несомненно, выступает в качестве основной проблемной точки в ирано-американских отношениях.

Помимо того, в Тегеране осознали, что его категоричная позиция и отказ иранского руководства свернуть ядерную программу, с легкой руки США заметно изменили и позицию Европейского Союза в отношении этой страны. В этой связи следует отметить, что в свете намерений Ирана транспортировать собственный газ в Европу налаживание отношений с ЕС является для иранской стороны приоритетным направлением. Однако в Тегеране понимают, что это, вне всякого сомнения, невозможно без нормализации отношений с США. А так как энергетическая политика является первостепенной в сегодняшних международных реалиях, то таким образом в среднесрочной перспективе в ирано-американских отношениях возможны качественные изменения.

И, наконец, безусловно, после августовских событий в Грузии Армения вынуждена была искать для себя новых внешнеполитических партнеров. И вполне естественно, что выбором в такой ситуации должно было стать еще большее укрепление партнерских отношений с Ираном. Но возникает вполне правомерный вопрос: как поведет себя Армения, если военный конфликт между США и Исламской Республикой все-таки произойдет? Между прочим, официальный Тегеран не раз заявлял, что готов к внезапной военной интервенции.

Так что, если все же война начнется, то Армении трудно будет отвернуться от своего южного соседа, с которым она, между прочим, в прошлом году заключила соглашение в сфере оборонного сотрудничества.

Т.Велиханлы

• Эрдоган не приедет в Шушу из-за футбола
• Родные солдата-срочника напали на воинскую часть в Армении
• Помощник президента: Азербайджан столкнулся с серьезной дезинформацией в связи с COP29