Российский композитор о карабахском сценарии: «Он сказал, что денег нет»-ЭКСКЛЮЗИВ

В марте в Баку состоялся показ фильма  «Ненадетая обувь», посвященного нагорно-карабахской тематике. В фильме повествуется об истории  10-летнего Хасрета - вынужденного переселенца из  Нагорного Карабаха, потерявшего отца и сестру во время войны, и вместе с матерью приютившегося в общежитие. Он отказывается надевать  обувь, которую выдали им в качестве гуманитарной помощи. Он не поддается на уговоры матери. «Я надену обувь, когда вернемся в родное село», - говорит он матери. Но прошли годы, Хасрет вырос,  и он  все еще живет в ожидании возвращения в родной дом.  

Единственная обувь, которую он надел, это были солдатские ботинки.  Но и это продлилось недолго.  Хасрет потерял ноги и зрение во время прошлогодних апрельских боев…

Сценарист и режиссер фильма Рза Рзаев, хорошо известен широкому зрителю благодаря своей роли в азербайджанском художественном фильме «Долу » («Град»). Он играл одного из главных героев – бесстрашного бойца по прозвищу «Дракон». 

Рза Рзаев,  рассказывая о своем фильме, отметил, что в его фильме два героя- это мать и музыка, которую безвозмездно написал российский композитор Вячеслав Шулин. 

«Он прочувствовал  горькую судьбу  азербайджанской матери, и написал  музыку, которая помогает донести до зрителя весь смысл  фильма»,- отметил  он.

И он был прав - музыка  передает всю трагедию матери, ее переживания,  весь смысл, вложенный в фильм. 

Нам стало интересно,  как российский композитор был привлечен к работе над фильмом, и решили услышать это из его уст. 

Автор  музыки к спектаклям ( в том числе  Санкт-Петербургский Государственный Театр «Мастерская» п/р Г. Козлова – «Тихий Дон», «Братья Карамазовы», «Я не видел войны»,  театральным постановкам (Танц-театр Сари Ливонен (Финляндия), Театр «Gardalanda» - (Италия, г. Верона) и др.),  к  кинофильмам и телепроектам любезно согласился ответить на вопросы  Vesti. Az . 

Предлагаем вниманию читателей беседу с Вячеславом Шулиным - композитором, аранжировщиком, кандидатом искусствоведения,  доцентом   кафедры эстрадно-джазового пения и мюзикла Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.  

- Почему Вы  решили стать композитором?   Чем привлекла Вас эта профессия?  Как, когда, почему стали сочинять музыку? 

- Я сочинял музыку еще в детстве. У нас в музыкальной школе, был даже такой предмет - композиция. Помню, я занимал какие-то места на конкурсах. Но потом прекратил это детское «баловство», а возвратился к композиции благодаря моему преподавателю, очень известному в России и на постсоветском пространстве композитору Виктору Михайловичу Лебедеву. Он – истинно народный артист России, профессор, автор музыки более чем к 100 кинофильмам.  Его наверняка знают и в Азербайджане по фильмам «Гардемарины вперед» или «Небесные ласточки».

Я ему доверяю как своему наставнику, и по профессии, и советуюсь по каким-то жизненным вопросам. После окончания он меня оставил преподавать на кафедре мюзикла в Санкт-Петербургском институте культуры и привлекает в свои музыкальные  проекты. Так что выбора у меня фактически не было. Если Мастер сказал, то нужно соглашаться, если веришь ему.  

-Расскажите о Вашем знакомстве со сценаристом и режиссером  Рза Рзаевым? Как Вы познакомились?

- Мы познакомились в Санкт -Петербурге, когда Рза приехал  к своему  соратнику,  Махиру Джанасу. У Махира  в Питере есть своя кинокомпания, небольшая, но уже известная, и, прежде всего людьми, профессионалами своего дела, например, Андреем Чечеткиным, работавшим в проектах Бекмамбетова, Юрой Филиповым, работавшим много лет с Алексеем Германом. Они, как и многие другие из этой команды, потом присоединились к проекту – за их фамилиями в титрах, поверьте, стоит очень большая работа. 

Махир стал продюсером  петербуржской части пост-продакшн и познакомил меня с Рзой Рзаевым. Когда Рза описал свой проект и показал несколько отснятых эпизодов, мы удивились своей реакции – у нас одновременно начали рождаться какие-то идеи, мысли, мы начали фантазировать.

Сама идея фильма, что называется, совпала с нашими ощущениями. Мы увидели настоящее человеческое горе, материнскую боль в исполнении потрясающей азербайджанской актрисы  (Гюльзар  Гурбанова – ред.).

Возможно, именно ее игра повлияла больше на решение написать музыку, нежели чем все слова режиссера до того, как я увидел кадры с ней. Ведь самое главное для музыки в подобных фильмах – чтобы она не мешала, а дополняла героя, продолжала его мысли, чувства, заставляя слушателя ощутить себя в его, что называется «шкуре». Это основное, к чему должен стремиться кинокомпозитор. И если композитора «задевает» кадр, он постарается и в музыке отразить свое ощущение.

К сожалению, многие авторы больше уделяют внимание другой функции, которую я называю «озвучиванием».  

Например, если есть какие-то батальные  сцены в фильме, так называемый «экшн», то зрители нередко не замечают музыки, так как слышат очень схожее  по своей структуре звучание, основанное на каком-то повторяющемся рисунке, так называемом риффе. Моя мама, например, говорит, что в таких сценах она слышит одну и ту же музыку. И в ее словах есть доля правды – эта музыка однообразна и схожа, нередко это вообще только звучание барабанов на фоне струнного оркестра, играющего одну ноту в разных диапазонах.

Такие сцены, открою секрет, писать намного проще, главное попасть в ритм кадра. Однако самое большое  мастерство  любого композитора  - это передать внутреннее состояние героя и главную мысль, которую режиссер хочет донести зрителю. Это самая главная задача любого композитора, и если у меня это получилось, я только рад.

- Читали ли Вы сценарий, не посмотрев фильм?

- Рза показывал сценарий. Но на данном этапе, когда уже был отснятый материал, не было необходимости его читать. Сценарий - это общая «рыба»,  но какой из нее должен получиться суп – это без комментариев режиссера сразу не понять. Композитору кино нужно знать, что чувствует непосредственно  актер, важно как снимают, в каком темпе, какой план, место съемок. Ведь музыка  -  это то, что спрятано от глаза – за кадром, сверху кадра.

Тарковский говорил (могу не точно сказать, но примерный смысл такой), что музыка фильму не нужна, если она не продолжает непосредственно  мысль или чувство героя, то, есть она должна досказать то, что напрямую в кадре не сказал герой (актер)  или хочет, наоборот, сказать,   режиссер.

А главную мысль фильма «Ненадетая обувь», которую нам передал Рза, я бы сформулировал кратко так. Мать в любой стране и любой национальности будет испытывать то же, что и другие матери в других странах, если их сын стал калекой или убит. Нельзя материнскую боль делить на азербайджанскую, турецкую, молдавскую, украинскую, албанскую или русскую. Во всем мире матери одинаковы в своем горе, и нужно, чтобы этого горя было как можно меньше.

-Нам известно, что Вы написали  музыку к фильму безвозмездно, но Вы приложили немало сил… 

- Я понимаю, о чем Вы хотите спросить. Когда Рза сказал, что, в общем–то, денег нет, то отказ от гонорара первоначально был из-за этого, а не то, что я буду  работать бесплатно. Этого никто, наверное, не скажет. Даже Вы не скажете, что в своей редакции будете работать бесплатно.

Он просто сказал, что денег немного, даже их нет вообще (а здесь, в России, мы нередко в последнее время приходится слышать и говорить самим эту фразу),  но есть вот такой интересный проект. Однако бывают и такие моменты в жизни, когда идея дороже, чем деньги.

-Вы, наверное, узнали, что он этот фильм снимает за свой счет, за деньги, вырученные с продажи собственного дома?

- Нет,  Рза скрывал это. Он просто говорил, что есть такой проект, он очень актуален, и тема фильма – всеобщая, человеческая, она касается буквально каждого, что это не только связано с Карабахом, это материнская боль, которая не имеет национальности или народности. И нас всех очень тронула такая постановка темы фильма, и мы  коллективным решением  подумали, что надо поработать, сделать этот фильм, потому, что была идея, а деньги были на втором плане.

Обычная человеческая идея – о жизни в мире, что она должна продолжаться, в любых условиях, но в наших руках изменить ее, избегать излишней боли. И кинематограф здесь выступает средством такого примирения. Скорее, вот так можно поставить Ваш вопрос. 

- До этого были  проекты, где Вас  также привлекала идея,  и Вы работали  бесплатно?

- Я участвовал во многих проектах. Я имею счастье  работать в петербургском театре «Мастерская» под руководством потрясающего режиссера Григория Козлова.

Этот театр, несмотря на молодость, считается одним из ведущих театров Петербурга. Недавно мы «сотворили» спектакль «Тихий Дон» по одноименному произведению Михаила Шолохова. Эту постановку уже знают не только в Санкт-Петербурге, но в других городах России, его смотрели зрители в рамках престижной российской театральной премии «Золотая маска». Никто не покидает зрительный  зал, несмотря на то, что он идет рекордные девять часов. В нем очень много музыки, в том числе моей. Его ставили в течение двух лет, и никто не думал о деньгах и затраченном времени – все были захвачены идеей.

Многие из старшего поколения, возможно, знают сюжет романа и двумя словами охарактеризуют его как «о революции и гражданской войне в России». Но в спектакле мы выделили жизненные линии простых людей, стараясь показать историю большой семьи и трагической любви на фоне войны и связанных с ней социальных потрясений.

Одна из главных героинь – мать, переживающая за своих сыновей, умирающая в конце спектакля с мыслью о сыне. И я бы даже провел для себя аналогию с фильмом Рзы - в его фильме, безусловно, есть часть шолоховской идеи. И вот, после этого очень значимого для меня проекта приезжает из далекого Азербайджана неизвестный мне режиссер Рза Рзаев и объясняет примерно то же, о чем мы говорим в шолоховском спектакле. Это буквально какая-то мистика…

- Бывали ли Вы в Азербайджане?

- Я бывал в ваших краях в детстве, в далеком-далеком. Я помню какие-то пейзажи. Моя мама меня возила по Кавказу. Я в семье был не один ребенок, и не получалось ездить часто на расстояние в две с лишним тысячи километров от Санкт-Петербурга. А бабушка родом из Ставрополя, это практически уже Кавказ.

-Если будут предложения о сотрудничестве, в частности, Рза Рзаев очень желает продолжить с Вами работу, согласитесь?

- Естественно, если будут интересные проекты, обязательно приму, было бы глупо отказываться от достойных предложений.

- Откуда у Вас познания азербайджанской музыки?

- После окончания института я поступил в аспирантуру, защитил  кандидатскую диссертацию, где одна из глав была  посвящена теме межкультурных взаимодействий. В качестве примеров  у меня были, в частности, образцы мугама  - принципы импровизации в мугаме схожи с джазом и народно-инструментальной музыкой многих регионов России. Также в качестве примеров я приводил и творчество известных азербайджанских джазовых исполнителей – Вагифа и Азизы Мустафазаде, музыку которых я сам очень люблю.  

С детства я слышал и восхищался, как и многие, голосом Муслима Магомаева. И, конечно, Полад Бюль-бюльоглу – безусловный мастер, я с удовольствием посмотрел его юбилейный концерт в Москве. Его культовый фильм «Не бойся, я с тобой»  у нас часто можно увидеть по телевидению, это один из фильмов, который  показывают вне зависимости от времени года.

Если на Новый год у нас показывают либо «Карнавальную ночь» или «С легким паром»,  то вне зависимости от времени года у нас на экранах - «Гардемарины, вперед» или «Не бойся я с тобой».

- Если ли какие задумки взаимодействия, какой-то совместной работы  с азербайджанскими коллегами?

-Я бы с удовольствием поработал бы в подобном проекте, и не обязательно, чтоб это был фильм, где в качестве центральной темы была бы идея российско-азербайджанской дружбы, несмотря на то, что это достаточно актуальная сейчас тема.

Российско-азербайджанская, российско-турецкая дружба – очень тонкая и даже хрупкая, учитывая непростые  взаимоотношения России с Турцией. Но и Россия, и Азербайджан, и Турция все равно были и остаются друзьями, и если бы был бы такой сценарий, то мне было бы очень интересно соединить подобные сюжетные линии и  в музыке. У меня даже есть такие музыкальные заготовки.

Ведь мы одновременно и Европа, и Восток. Это крайне интересно.  Музыка- это то место, где можно опровергнуть знаменитую фразу Киплинга «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут».

И, кстати, в испанской и даже итальянской музыке можно услышать много азербайджанских интонаций, мотивов. Азербайджанская музыка вообще, по своей мелодике очень личностная, как и российская.

- Естественно, музыка не имеет границ и пределов, потому, что она всем понятна, на каком бы языке она не была...

- Да, конечно, а в  кинематографе это видно особенно.  Можно и без музыки фильмы снимать, но в любом хорошем фильме всегда есть музыкальная тема, которая обобщает фильм, отражает его главные идеи музыкально, подобно увертюре в опере. Недаром на церемонии вручения  «Оскара» дают отдельную награду именно за лучший музыкальный трек. Ведь словом всего не сказать, а музыка может дополнить, расширить или даже дать по-новому всю вашу мысль о фильме и, оставить, что называется, «послевкусие». Вот такое у меня отношение к музыке в кино, этому меня учили.

-Надеемся, что Вашу музыку услышим и в других азербайджанских фильмах…

- Я - с удовольствием, приглашайте. Глупо отказываться, если интересный проект, тем более, что само количество снимаемых полнометражных фильмов сейчас меньше. Но в этом есть и положительные стороны - количество низкопробных, некачественных фильмов в такие времена обычно уменьшается. По крайней мере, хочется надеяться.

• Юбилей КАП: Бакинцы и поэты со всего мира вновь собрались в Баку-ФОТОСЕССИЯ
• Звезда турецкой эстрады Сибель Джан покорила Баку
• Национальные танцы Азербайджана стали украшением фестиваля «Синегорье»-ФОТО