Сакит Мамедов: «Моника Белуччи попросила меня нарисовать ее портрет с натуры» - ИНТЕРВЬЮ

Член Союза художников ЮНЕСКО Сакит Мамедов, чьи произведения в Азербайджане считаются самыми дорогими и выносятся на самые известные аукционы мира за 50-500 тысяч манатов, хранятся в самых известных музеях, украшают дома многих глав государств и известные коллекции, дал АПА эксклюзивное интервью. Художник, встретивший нас в 4-этажном личном музее, поразившем многих всемирно известных людей, для начала рассказал нам о выставленных здесь произведениях. Отметим, что белый рояль всемирно известного джазмена Вагифа Мустафазаде также стоит в этом музее. Сакит Мамедов приобрел этот рояль за 3500 долларов США.

- Сколько времени требуется на создание личного музея?

- Свое творчество я начал в комнате площадью 17 квадратных метров. Тогда я ждал, пока не заснут дети, и только после этого приступал к творчеству. Этого уровня я достигал постепенно. Для начала, у художника должна быть мечта. За деньги, собранные от продажи картин, я купил этот дом, и потихоньку стал воплощать свои желания в жизнь. Мне 52 года, всю жизнь я мечтал о том, чтобы у меня было помещение, где постоянно бы висели мои картины. Сегодня мне не нужно проводить персональные выставки в Баку. желающие увидеть мои картины посещают этот музей. В моем музее побывали гости из самых разных стран мира, известные личности.

- Ваши выставки организуются во многих странах мира. Все расходы за организацию этих выставок Вы берете на себя?

- Да, все выставки я организую сам. А иногда эту работу осуществляют организаторы. За это они берут свои проценты от прибыли, это зависит от договоренности. Но Союз художников сделать этого не может. В настоящей ситуации это невозможно. Но в Европе коллективные выставки проводятся редко. К примеру, в лучшем случае может открыться совместная выставка трех художников, но такого как у нас, чтобы проводились выставки 30-40 художников сразу, не бывает. Организуются выставки произведений художников, близких по жанру.

- Больше всего привлекают внимание созданные Вами портреты. Вы все портреты рисуете с натуры?

- Бывает и с натуры, бывает и композиционно. Я нарисовал портреты многих – Дианы, Сулеймана Демиреля, президента Международной федерации борьбы Рафаэля Мартинетти и других известных личностей. Портрет Гейдара Алиева я нарисовал уже после его кончины. Естественно, лучшего результата достигаешь, когда рисуешь не с фотографии, а с натуры. Я принимал участие в аукционах по всему миру. Там цены относительные. У нас же аукционы не проводятся. Если бы в Азербайджане проводились аукционы, то вынесенные на аукцион античные, старинные и интересные работы, привезенные из-за рубежа, оставались бы в стране. А это послужило бы обогащению Азербайджана. В Турции, к примеру, аукционы проходят на очень высоком уровне.

- Именно по причине отсутствия аукционов, Азербайджан проигрывает и в приобретении, и в продаже произведений искусства?

- Да, именно так. Это дело следует урегулировать. Ценность художника определяет аукцион. Свои первые произведения я продавал на аукционах за 4000-5000 долларов, но цены назначал не я. Как я мог это сделать. Ведь меня никто не знал. Когда мои произведения уходили с аукциона за 5000 долларов, я уже знал, что могу спокойно продавать свои картины за 3000. И поэтому ценность художника определяет аукцион.

Произведения искусства не для бедных, а для тех, кто богат, и в духовном, и в материальном смысле. Есть и такие богачи, которые ничего не смыслят в искусстве. Я сталкивался с такими случаями в Турции. У человека есть деньги, он узнает, что произведения такого-то художника продаются за такую-то цену, и покупает. Но есть и богатые духовно бедняки. Таким людям я с удовольствием дарю свою картины. Но дарить картины можно не каждому, ведь за всю свою жизнь художник может написать 150-200 картин. Я же не могу раздать их друзьям и родственникам. Произведения, хранящиеся в этом музее, принадлежат исключительно моей семье. Некоторым музеям, желающим купить мои картины, я дарил их безвозмездно.

К примеру, Шанхайский музей хотел приобрести 11 моих картин, я не продал. Не согласился с ценой. Так как во время выставки в Сингапуре произведение одного художника – моего ровесника было продано на 9 миллионов евро. Это произведение купили сами же китайцы. А купленное у меня произведение за 10 тысяч долларов, на выставке продали за 250 тысяч евро. А мне достались лишь эти 10 тысяч. 250 тысяч евро ушли в чужой карман. Художника не интересует, кто заработал от этой продажи. Одно мое произведение, купленное турецким гражданином, было вынесено на продажу в «Luvr Antic Palace». Возможно, я никогда не смогу там оказаться, а мое произведение там было продано за достаточно высокую цену.

- Есть ли у Вас студенты?

- Да, у меня около 10 студентов. Художеству не обучают, его изучают. Я учу своих студентов изучать художество. Есть миллиарды цветов, как им можно научить? Откуда мне знать, как он видит, как любит? Произведение создается само по себе. К примеру, сесть и поставить перед собой цель – сегодня я создам выдающееся произведение – это невозможно. У меня трое детей. Мои сыновья Низар и Джасар продолжили мой путь. Я верю, что каждый из моих студентов выйдет на мировую арену и станет известным художником.

- Не намерены ли Вы преподавать в Азербайджанской художественной академии?

- Мне предлагали преподавать в Азербайджанской художественной академии, даже предлагали мне там высокую должность, но я не согласился. Я не человек должности. Я хочу также затронуть один момент, связанный с образованием. Сегодня у каждого принимаемого в художественную академию студента требуют знание английского языка. Я не понимаю, с чего вдруг стало важным знание английского языка? Лично я не знаю английского языка, и не хочу знать. У художника, прежде всего, должен быть талант, а знание английского языка – не важно. Студент, знающий английский язык, набрав высокий балл, получает хорошую стипендию, хотя при этом является очень примитивным художником. Однако молодой художник, днем и ночью посвящающий себя этому творчеству, набрав низкий балл, вынужден обучаться на платной основе. Я пошлю своего ребенка за границу с переводчиком, лишь бы мой ребенок был художником мирового масштаба. Не знающих историю искусства, следует наказывать, он должен знать историю мирового искусства, но не язык мира. По идее, я против приема в Художественную академию, Государственный университет культуры и искусства, Бакинскую музыкальную академию и Национальную музыкальную консерваторию на тестовой основе.

- В каких музеях мира находятся ваши картины?

- Моя работа есть в музее Ватикана. Мои произведения имеются во многих музеях. Многие попадают в музеи даже без моего ведома. Их приходили и приобретали в Оперной галерее определенные музеи. Мои выставки проходили в Майями, Токио, можно сказать, везде.

- Вы считаетесь художником, чьи произведения в Азербайджане продаются по самой высокой цене.

- Человек, в первую очередь, должен сам уважать себя. Иногда говоря – кто-то хороший художник, но его произведения не покупаются. Почему хорошее произведение не должно покупаться? Значит, произведения этого художника никому не нужны. Говорят, человека оценивают после его смерти. Это не так. Все художники получают свою оценку при жизни. Например, Сальвадор Дали, Пикассо, Эдуард Манел. В советские времена художник работал за простое «молодец». Художникам давали почетные звания и ордена. То есть, художник должен видеть свои достижения при жизни. В Азерабйджане есть очень талантливые художники, просто они сами низко себя ценят. Разве может художник продавать свои работы в мебельном салоне? Конечно, в этом случае его цена будет низкой. Сходили в рамочный цех, посмотрите, сколько там продают работ. Нужно сказать этим художникам – разве продают картины в цеху по производству рамок?

- Сакит муаллим, учтите, что у Вас есть собственный музей, а у этих художников нет подобных возможностей…

- Я тоже член Союза художников и являюсь одним из них. Я жил в бедности, был без работы. Но и тогда не выставлял свои работы на продажу в подобных местах. Я старался продавать картины в лучших местах. Почему я должен вывешивать свои работы в рамочном цеху или же выставлять на улице… В Париже есть уличные художники. И среди них невозможно встретить профессионалов. То есть, занимайся каким-нибудь другим делом, но не прибегай к подобным дешевым путям. Большинство наших художников живут хорошо. Они просто играют роль. Если вы знаете хоть одного художника, живущего плохо, назовите его.

- Например, Энвер Гараев.

- Энвер Гараев живет плохо? Если он плохо живет, то почему цена на его работы 20 тысяч? Энвер Гараев талантливый художник. Он один из вертикалей Союза художников, секретарь структуры. Если этот человек плохо живет, значит, сам не может правильно построить свою работу. Вина в нем самом, и больше нигде. Разве российских художников кормит Союз художников? Или же Алима Гасымова кормит какой-то союз?

- Но на первом этапе людям бывает нужен толчок.

- Мужчине в 60-70 лет не нужен толчок, поддержка нужна молодым. Если человек к 70 годам не смог стать художником, какая тут может быть поддержка? Пусть даже его поведут под руки, разве он станет художником? Я делал для них все, что мог. За свой счет отправлял работы наших художников за рубеж, помогал. Не покупают, не нужны из работы. Кому нужны их примитивные картины? Есть хорошие художники, просто плохого насильно вытягивают, а хорошего стараются утопить. Есть не имеющие таланта профессионалы, которые путаются под ногами. Я и одного раза в год не бываю в Союзе художников. А вы пойдите и посмотрите – увидите там постоянно одних и тех же людей.

Одни и те же художники, склонившись, стоят за дверью. Идите работайте да! Художник может заработать, написав просто портрет ребенка или розу. Художник не может умирать от голода. Я этого не понимаю. У меня есть ученики, которые продают работы за 3-5 тысяч в месяц и кормят свои семьи. Я учу их гордости. Я научил их тому, что нельзя продавать картины везде и дешево. Я считаю, что человек должен достигать всего сам. У меня минимум 10 учеников, и каждому из них я помогаю. Никто из них не может сказать, что я взял у них за обучение хотя бы копейку. Я даже не позволяю им покупать холст и краски, сам все делаю. У меня такое правило. Каждый из моих 10 учеников должен учиться за мой счет. Какой еще может быть поддержка? Для одного народа вполне достаточно 10 хороших художников.

Сегодня самые талантливые из тех, кто учатся в художественной академии, это мои ученики. Я создал для них такую атмосферу, что они участвуют и в международных выставках. Я отправил их работы в разные места, начиная от Кореи и заканчивая Америкой, и работы продавались. В моем роду сейчас все хотят стать художниками, потому что перед глазами пример. Но есть художники, дети которых говорят «я вижу, как живет отец», и, имея талант, не хотят быть художниками. В художестве не бывает рано или поздно, это творчество не знает возраста. У меня в голове не укладывается, как художник может умирать от голода. Тут вина самого художника. Недавно из Брюсселя приезжали покупать картины азербайджанских художников. Купили одну работу у меня, а у одного из художников – пять. Я был очень рад. Потом он спросил у меня, сколько моих картин купили. Я ответил – одну. Я задал ему аналогичный вопрос. Он ответил, что пять.

Он не смог назвать цену этим пяти картинам, сказал, что если дадут цену четырех колес, достаточно. Значит, этот художник считает, что цена произведения равно стоимости четырех колес. Как такое возможно? Само собой, рассуждающий так художник будет голодать. Тут есть один момент. Например, может так быть, что тот, кто не любит, враждует с этим художником, скупит все картины, продающиеся за 500-1000 манатов, и сознательно уничтожит все собрание его работ. Сделает так, будто бы такого художника вообще не существовало. В Турции есть немало художников, попавших в такое положение.

- Каким было самое дорогое Ваше произведение, выставленное на продажу?

- Самое мое дорогое произведение – это «Аида». Очень известный московский критик Божено показал на пару моих картин и сказал, «придет время и этим произведениям не будет цены». Я тогда спросил «Сколько, по-вашему, может стоить эта картина?» Он ответил «500 тысяч». После этого я увидел, что все стали подходить ко мне, чтобы приобрести эту картину. У меня было произведение, которое я продал за 250 тыс. евро. Написанный мною портрет Папы Римского находится в Государственном музее Ватикана. И все знают, что это произведение принадлежит азербайджанскому художнику. В этом портрете я использовал два элемента. Первый – на столе четыре священные книги и сверху лежит Священный Гурани-Керим, второй элемент – у него под ногами я изобразил ковер с изображением Карабаха. В музее Ватикана ковер с изображением Карабаха…

- Интересно, в коллекции нашего художника, картины которого очень дорого стоят, есть ли работы других художников и по какой цене он приобрел эти работы? Вы сами приобрели бы какую-нибудь картину за 50-60 тысяч?

- Да, в моей коллекции есть картина Репина, которую я купил за 500 долларов. Если бы у меня были деньги, безусловно, я бы приобретал самые лучшие картины мира и привозил бы их в Азербайджан. За эти произведения я бы дал и 50, и 100 тысяч.

- Мы слышали, что и Моника Беллуччи просила Вас написать ее портрет с натуры…

- Все верно. Это пока не реализовано, но соглашение уже достигнуто. Предложение поступило от самой Моники Беллуччи. После того, как я создам портрет – обязательно его Вам покажу.

- Как Вы оцениваете интерес в Азербайджане к художественным произведениям? Говорят, интерес не на том высоком уровне, как в других странах мира.

- Это абсолютно не так. И в Азербайджане интерес к художественным произведениям очень высок. Даже скажу Вам то, что даже если в Азербайджане не могут оценить картины, то во всяком случае с уважением к ним относятся. Очень интересно, но я видел это уважение. В Европе же такого нет. Действительно, мы очень талантливая нация. Говорят, дети, которые выросли в бедности, знают цену всему, однако дети богатых не придают этому значения. Просто основным требованием является регулировать эту работу - организация аукционов, выставление картин на международной арене и др. Азербайджанскому художеству необходима забота, такая, как проявлена, скажем, о мугаме. Эта проблема вовсе не решается выплатой художникам денег.

- Вы один из очень немногих художников мира, имеющих собственный музей. Что Вы еще планируете создать в перспективе?

- По идее, хочу создать Общество талантливых сирот. В этом обществе я хочу собрать всю талантливую молодежь. Я никогда не беру богатых учеников, богатый ученик все равно найдет себе дорогу в жизни. С реализацией моих картин я реализую и эту свою идею.

- Есть ли в Вашей коллекции картина, которую Вы не согласитесь продать и за миллионы долларов?

- Конечно. За эти произведения мне предлагали очень большие деньги, но я не продал. Если в один прекрасный день, позвонив по телефону, я скажу, что эти произведения проданы – все картины бы продались. Что касается категории покупателей, безусловно, я, прежде чем продать свою картину, обязательно смотрю на покупателя. Знаете, художественные произведения похожи на дочерей. Как интересует судьба дочерей их родителей, судьба этих картин также интересует меня. Когда я создаю картину, думаю, интересно в какой дом она попадет, какой дом будет украшать, где будет висеть, каким будут там погодные условия? А может, она будет валяться в пыли и грязи? Как только покупатель начнет говорить – я уже знаю, что это за человек и что мою картину ждет ужасная участь. Таким людям я в жизни не продам картину.

- В качестве члена Союза художников Азербайджана удовлетворяет ли Вас деятельность союза?

- Абсолютно не удовлетворяет. Разве у этого союза есть деятельность, чтобы я был удовлетворен ею? Вообще отсутствие такого союза лучше, чем его существование. Кому и чему нужен Союз художников, имеющий 1500 членов? Ведь, художники-абстракционисты не могут находиться в одном союзе с примитивными художниками. Лично до меня это не доходит. Уже во многих странах мира подобных союзов нет. В каждом городе существует один союз, определенные художники, объединившись в одном городе, создают союз. В этом союзе около 20 лет уже председательствует один и тот же человек. У японцев есть такое правило, один и тот же человек не остается на той или иной должности более пяти лет, и по истечении этого срока его направляют на другое место. Ведь, если на протяжении 20 лет председательствует один и тот же человек – то здесь не может быть ни новшества, ни прогресса. Я бы привел в Союз художников председателем 30-летнего молодого художника. Чтобы быть председателем, совсем не обязательно быть большим художником. Просто нужен художник с активной деятельностью, чтобы он ездил по миру, устанавливал связи.

- А кто виновен в бездейственности союза?

- Мне кажется, художники сами виноваты. Скажу прямо: если я сегодня попрошу о чем-то в Союзе художников, мне сразу же помогут. Скажу об одной реальности, - возможно, меня недолюбливают, но я могу сделать все, что захочу. Но за других я не отвечаю. Сколько персональных выставок может открыть один художник? Ну не покупают - неужели это так трудно понять?! Сколько можно занимать стены? Разве может одно произведение висеть на стене до тех пор, пока его не купят? То есть я хочу сказать, что Союз художников остался в Советском Союзе – он не может функционировать на нынешнем этапе. Он только занимается выдачей справок. Из госбюджета в течение года выделяется определенная сумма на деятельность Союза художников. Но разве может хватить этих средств, чтобы решить проблемы 1 500 художников? Лично я за то, чтобы сократить этих 1 500 художников. Ведь они бездействуют, какой смысл от их присутствия в союзе? Для меня членство в Союзе художников ничего не значит, я даже не вспоминаю об этом. Я член Союза художников ЮНЕСКО, и сам способен на сегодняшний день создать союз. Мои студенты – это же тоже в определенном смысле союз. Если я это создал, значит, у меня уже есть союз. Каждый художник должен создать свою школу. Я ни разу до сих пор не участвовал на выборах председателя союза. И не интересуюсь, кого выбрали.

- Во всяком случае, руководство само избирает членов союза?

- В союзе есть председатель, секретарь. Есть такие художники, которые становятся членами союза благодаря произведениям совершенно других художников. Их принимают, таким образом, они и остаются в союзе. Теперь сами скажите, разве это не анормально? Непрофессионал, годами не рисующий картины является членом союза, и выдвигающий вперед студентов, думающий день и ночь о творчестве художник тоже… Я знаю художников, которые многого бы добились благодаря своему творчеству, но они сидят и ждут, когда союз сделает что-нибудь для них. В детстве меня родители записали в кружок рисования, а еще я посещал музыкальный кружок. Поэтому я немного разбираюсь в музыке. В то время, тайком от родителей, я ходил на свадьбы, играл там на гитаре, и так зарабатывал деньги. Художники дожидаются конца месяца, когда им выплатят деньги. Мне не нужны эти деньги.

- Вы не получаете плату за членство?

- Поймите, я не нуждаюсь в этой оплате. Мне даже неизвестно, сколько я должен получать за почетное звание, потому что никогда не получал эти деньги. Даже когда мои дети были маленькие, я не ходил за детскими пособиями, потому что стеснялся стоять там. На сегодняшний день Союз художников не может идти в ногу с художниками. Потому что сейчас период капитализма, мир изменился, но этот союз остался прежним.

- Вы даже не собираетесь выдвигаться в председатели Союза художников?

- Уверяю Вас, что, если бы мне хотелось стать председателем, для этого не было бы каких-то препятствий. В любой момент я могу стать председателем. Даже очень хотели, чтобы я был председателем союза. Но я сказал художникам, что буду вести борьбу за того, кого хотите, но сам не буду избираться. Из меня председателя не выйдет, то есть я человек не того духа. Во-первых, как я могу руководить структурой, которую недолюбливаю, даже хотел бы ее упразднения? Это невозможно, не смогу, потому что я не человек должности. Я столько учился, занимаюсь творчеством. Просто мне жалко тратить время на то, чтобы ставить подписи и штампы.

- В начале нашего разговора Вы сказали, что не любите упоминания в интервью почетного звания – заслуженный художник. Вы вообще против почетных званий?

- Да, против. Я видел, как почетные звания присваивали таким художникам, что стал выступать против. Среди этих художников есть такие, которые годами не притрагивались к краскам, мольберту. Смешно, когда подумаешь, - твои произведения висят во всех государственных музеях, в домах всех руководителей государств, начиная от Владимира Путина, добиваешься таких успехов на мировом рынке, а в Азербайджане ты заслуженный художник. Во всем мире такого нет. Это просто смешно. Я не говорю об этом ни на зарубежных выставках, ни во время выступлений на телевидении. Я сам отказался от этого. Или это звание должны присваивать всем, без исключения, или же этот процесс должен осуществляться на конкурсной основе. Это должно решаться в рамках самого Союза художников. Этот пожилой, тот мой друг, это знакомый того-то – давайте дадим ему звание. Почетные звания не должны присваиваться подобным образом.

Для меня самое почетное звание – это звание гражданина Азербайджана. Другого такого прекрасного звания мне неизвестно. На выставках в зарубежных странах я порой почти заставляю, чтобы упомянули об Азербайджане.

• Руководители ведущих цирков мира в Баку-ФОТОСЕССИЯ
• Зумруд Бадалова: Азербайджанская журналистика нуждается в новых кадрах - ИНТЕРВЬЮ
• Сергей Лавров наградил медалью азербайджанского работника культуры-ФОТО