«Я требовала от бойцов убить меня, и Байрам хладнокровно столкнул меня в пропасть» - ЛЮБОВЬ В КРОВАВОМ КОЛЬЦЕ

Истинная любовь безгранична. Не бывает завершенной любви, это всего лишь – иллюзия. Любовь – это самый короткий путь между двух сердец, сбиться с которого невозможно. А если этот путь прошел через линию фронта, и любовь выдержала проверку временем: годами, десятилетиями...

ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ. Предыдущая часть (https://vesti.az/armiya/ostav-sebe-granatu-vdrug-ne-daj-bog-popadesh-v-plen-lyubov-v-krovavom-kolce-378224)

Мы еще вернемся к захватывающей истории о жизненном пути  наших героев. Но сейчас я хочу немного рассказать о дальнейшей судьбе легендарного командира батальона Тофига Огуза.

Если вы помните, в начале нашего повествования мы  рассказывали о приехавшей в Шушу  медсестре Райгюль, которая до сих пор хранит самые теплые воспоминания о своих боевых товарищах.

Из рассказа Райгюль:

-Мы расположились в медпункте, а 6 мая 1992 года нас в целях безопасности перевели в другое место. 7 мая мы получили известие, что Тофиг Огуз попал под  обстрел и находится в окопе тяжелораненый. Были еще потери среди солдат. Я не знала, взяли ли его в плен, или он погиб. Если бы не батальон Рамиза, армяне бы перекрыли дорогу в Гаялы и истребили бы население так же, как и в Ходжалы. Смерть Тофига выбила почву  у нас из-под ног. Мы остались совсем одни….

Райгюль ханум продолжает свой рассказ. 8 мая вечером они отправились в Лачын по Дашалтинской дороге.  Она сделала нечто очень важное, о чем до нее никто не подумал. Она собрала документы всех раненых и убитых и взяла их с собой. Когда они добрались до Лачына, ее путь с героями нашего рассказа временно разошелся. Но страшные  события были еще впереди

- Я попрощалась с ними в окрестности  Лачына.  Разрозненные отряды Шуши двинулись из города в Лачын. Армяне начали обстрел с четырех позиций. Создалась такая ситуация, что можно было попасть в плен.  Я стала умолять своих сослуживцев  избавиться от меня, так как не знала, что нас ждет, а неизвестность только пугала. «Убейте меня»,- требовала я, но никто не хотел этого делать. Вдруг я заметила  безучастный  волчий взгляд лачинца Байрама. Он спокойно и хладнокровно столкнул меня с обрыва  вниз в пропасть…..

Райгюль открыла глаза только  в вертолете. Ее срочно доставили в Баку и поместили в госпиталь.

- У меня были сломана нога,  а также были многочисленные ушибы тела. Оказывается, я зацепилась за кусты и потеряла сознание. Оттуда меня забрали на вертолете.

После лечения в Баку она уехала в Гянджу, а затем отправилась в Агдам на фронт.

- Я знала , как они любят друг друга. Все об этом знали в батальоне. В меня тоже был влюблен один солдат из батальона (улыбается). Они оба часто приходили в медпункт, и мне это не нравилось. Я говорила им, повсюду стрельба, смерть,  раненые, какая уж  тут любовь?  Но оказывается, любовь возможна всегда и везде. Вы же видели фильмы про войну? Там обязательно будет хоть один любовный эпизод. После войны мы  с Садигом поженились,  у нас  четверо детей. А они…..

***

В Баку мы узнали об оккупации Лачына. Однажды она получила известие о том, что оставшиеся в живых в Шуше сослуживцы снова собираются. И снова судьба бросает ее в пламя огня.

- Нас отправили в Агдам. То время было самым тяжелым. В Шуше я  не видела боевых действий, но видела их в Агдаме. Наш штаб располагался в Гервенде. Мы участвовали в обороне Абдал-Гюлаблы. Командиром нашего батальона был Наиль Кязимов , которого мы знали по Шуше. В Шуше он получил тяжелое ранение, но еще не оправившись от ран  покинул госпиталь и вернулся на фронт.

На фронте она не только работает медсестрой, но и несет пост, участвует в сооружении баррикад.

- Из-за того, что людей не хватало, я  тоже встала на пост. В то время Райгюль, как главная медсестра находилась в госпитале Гервенде. А я вместе с Новресте ханум (первая в Азербайджане женщина- снайпер и разведчик) были на передовой. Мы смогли выйти из окружения в Шуше. Но настоящие ужасы войны я увидела в Агдаме. Потом старалась обо всем забыть, но не смогла. Это невозможно забыть, понимаете? Школьные и университетские друзья очень дороги человеку,  но боевые товарищи - это совсем другое.

Неожиданно она прервала свой рассказ, как – будто не хотела больше продолжать. После небольшой паузы она продолжила.

-Вы спрашиваете, что мне запомнилось больше всего? Представьте, военная операция в Еникянде, взяли деревню без потерь,  но потом неизвестно каким образом  армяне напали на нас сзади, было много погибших.  Это было страшно. Более подробно об этом вам сможет рассказать Новресте ханум.

Из рассказа Новресте Юсифовой:

- 14 августа мы должны готовились к наступлению  в Еникянде, велась разведка. Я тоже торопилась успеть к наступлению. Утром 4 числа пришли ныне покойный Хафиз Агазаде, начальник штаба Хагани, водитель покойных Алиаги и Наиля. Они сказали, что Еникянд взяли, но помощь к ним так и не подоспела… Один день они остались там, а на следующий день пришло указание вернуться назад. Около 30 человек взяли село без потерь. Когда они возвращались, армяне сзади открыли огонь. Часть людей погибла. Пуля, сразившая Алиагу, прошла насквозь, и в таком состоянии он смог довести двух раненых до дороги, откуда потом их забрала машина. Кямран погиб, когда добрался до машины. Несмотря на то, что Алиагу довезли на машине до госпиталя в Махрызлы, он умер на операционном столе.

Но это еще не все. В тот день, она очень волновалась за человека, которого в последний раз видела в Шуше и не находила себе места. Случилось нечто страшное……

В Агдаме в ночь с 17-го  на 18-ое августа  был сброшен снаряд на шекинский взвод.

- Большее число солдат  в этом взводе были шекинцами.  Обстрел по ним велся из минометов. 11 человек погибли. Потом мы узнали, что пятеро из них были шекинцами. Это известие стало для меня шоком… Не могла об этом говорить.

После этого случая в Шеки был  объявлен неофициальный трехдневный траур. Через день мы узнали, что…

Продолжение следует

• Удары вглубь России: как это влияет на ход войны? -ИНТЕРВЬЮ С ПАВЛОМ ЛАКИЙЧУКОМ 
• Может ли БРИКС стать глобальной силой? Джим О'Нил сомневается – ТОЧКА ЗРЕНИЯ
• Автократия по-американски: как Трамп, Путин и Маск меняют глобальную политику - АНАЛИТИКА