«В Германии, Хорватии и Финляндии в заключении находятся по одному, в Великобритании – два блоггера» - ИНТЕРВЬЮ

- После приговора по делу двух молодых активистов генеральный секретарь Совета Европы Турбьорн Ягланд, а также посольства Германии и Норвегии выступили с резкими заявлениями в адрес азербайджанских властей. Как Вы расцениваете эти заявления?

- Я считаю, что к такого рода вопросам следует подходить с точки зрения не политических, а однозначно правовых аспектов. Мне кажется, что судебное решение может не удовлетворить стороны по субъективным и объективным соображениям, и они могут выразить свое беспокойство в эмоциональной форме. Однако, в любом случае, для изменения решения, которое считается несправедливым, должны быть, прежде всего, использованы до конца правовые возможности. Мы были свидетелями того, как прбегание к внешнеполитическим методам воздействия без поиска путей решения проблемы во внутренней правовой плоскости приводит к еще более нежелательным последствиям. Более совершенной в этом вопросе я считаю позицию отца одного из молодых активистов – уважаемого Хикмета Гаджизаде. Он заявил прессе, что они готовятся к очередному правовому этапу и подадут апелляционную жалобу.

В этом направлении мы, как депутаты, тоже можем оказать содействие в разрешении проблемы. Однако моя принципиальная позиция состоит в том, что выступление какого-либо посольства или генерального секретаря Совета Европы с заявлением в форме оказания давления на Азербайджан не является положительным фактом, так как речь идет не только об этом вопросе. Это может превратиться в будущем в привычку вмешиваться во внутренние дела Азербайджана в армянском или других вопросах, а это может нанести серьезный ущерб нашим государственным интересам. Представьте, в таких странах Евросоюза, как Германия, Хорватия и Финляндия в заключении находятся по одному, а в Великобритании – два блоггера. Как бы отреагировали власти этих стран, если бы посольства Азербайджана в этих странах выступили с требованием о защите их прав или причислении их к политическим заключенным? Зарубежные посольства могут дать только правовую оценку решению суда, и ни в коем случае не должны выносить на первый план политические умозаключения. Это противоречит и их дипломатической миссии. Прежний опыт показывает, что политическое давление со стороны посольств приводит к более продолжительному нахождению под арестом таких лиц. Хотя более активной позицией правозащитных организаций внутри страны в вопросе поисков путей их освобождения можно добиться более действенных результатов.

- Генеральный секретарь Совета Европы в своем заявлении в действительности связывает судебное решение в отношении двух молодых активистов с сатирическим видеоклипом, в завуалированной форме критикующим правительство. Имеет ли такое заявление какие-то правовые основы?

- Я не знаю, о каком видеоклипе здесь идет речь, но с правовой точки зрения было бы важным, если бы генеральный секретарь такой структуры как Совет Европы, хотя бы формально выступил, исходя из обвинительного акта, составляющего основу решения суда. При ссылке на не имеющее место в обвинительном акте предположение необходимо указание источника. Генеральный секретарь Совета Европы может считать несправедливым решение суда или говорить о наличии процессуальных нарушений, однако изложение конкретных соображений по поводу другого мотива обвинения неверно, потому что, как мне известно, ни на судебном процессе, ни в обвинительном акте нет обвинения или утверждения по этому вопросу.

- Проблема политических заключенных в Азербайджане часто выносится на повестку, и после последнего судебного процесса посольство Германии обвинило Азербайджан в «появлении двух новых политзаключенных». Как юрист, как Вы относитесь к понятию «политический заключенный»?

- В прошлом, в советские времена, выражение «враг народа» получило такую массовость, что осужденные без приговора суда или по другим мотивам лица были известны в обществе под этим именем. У нас термин «политический заключенный» приобрел такую массовость, что и виновного в вооруженном столкновении, и участника конфликта на бытовой почве причисляют к этой категории. Я не являюсь сторонником того, чтобы выражение «политический заключенный» употреблялось без правовой ссылки. В особенности можно считать спорной эту оценку со стороны европейской страны, которая ставит это права превыше всего.

Азербайджан уже утверждается в механизме Европейского суда, и оценивание дела вне этого механизма нельзя считать ничем иным как предположением. Предположения же не имеют юридической силы. Нельзя заранее предвидеть, как оценит решение первой судебной инстанции не то что Европейский суд, но и ближайший Апелляционный суд. Если даже имеется предположение о причислении какого-то лица к категории «политический заключенный», все же последней решающей инстанцией может быть Европейский суд, и только его соответствующее решение дает право на употребление этого выражения. То есть, в любом случае, это устанавливает не посольство зарубежной страны, а самая высокая судебная инстанция. Несмотря на то, что Европейский суд в принятых до сих пор решениях ни разу не применял это понятие в отношении какого-либо лица. Конкретно по вопросу хочу подчеркнуть, что, вместо того, чтобы заводить вопрос в политический тупик, было бы логичнее пройти через все правовые этапы, объединить усилия для поисков путей возможного урегулирования проблемы правозащитниками и представителями общественности.

• В Шуше начало работу заседание Совета МИД иностранных дел тюркских государств
• В Азербайджане 1048 человек выдвинули кандидатуры в депутаты
• Глава МИД Азербайджана провел встречу с коллегой из Сомали