Гамида Омарова: «Я сказала свое слово в кино, но могу сказать больше»

Изречение «талантливый человек талантлив во всем» по отношению к народной артистке Азербайджана Гамиде Омаровой оправдывает себя. У звезды отечественного экрана есть грань, о которой не известно широкой публике. Она актриса, педагог, телеведущая, автор учебных пособий по истории мирового кино и …, оказывается, еще и писатель. В настоящее время она работает над выпуском сборника рассказов, предназначенных для экранизации.
Напомним, что Гамида Омарова снялась в главных ролях в более чем 30 художественных фильмах: у кинорежиссера Октая Миркасимова – в фильмах «Хочу понять», «Серебристый фургон», у Тофика Тагизаде- «Дедушка нашего дедушки», у Юлия Гусмана - «Не бойся, я с тобой», у Эльдара Гулиева - «Низами», «Загородная прогулка», У Шахмара Алекперова - «Газалхан» и других. Снималась она также и в России, Таджикистане, Иране. А в последнее время и в телесериалах TV. И везде она неповторима и ослепительна.

- Гамида ханум, как это случилось, что вы вдруг взялись за перо?

- Почему «вдруг»? Я писала всегда. Сюжеты роились в моей голове, ища выхода. И я решила записывать их с точки зрения экранного воплощения. Просто, я никогда это не афишировала.

Мне дороги мои истории. В них я рассказываю - о своем детстве, о маме, сыне, родных и близких, живописных людях, с которыми меня сталкивает судьба, о нашей боли – беженцах и других темах.

И сейчас я работаю также и над сценарием многосерийного телевизионного фильма о творческих женщинах. Это будет рассказ о пяти моих подругах по сцене и жизни. О судьбе современных азербайджанских женщин – актрис, режиссеров… О реализованных и нереализованных личностях, о том, что их волнует. Кто-то из них знает, что я написала о них, а для кого–то это будет сюрпризом. Когда я писала, то не знала, что из этого выйдет. Это незатронутая тема. Я пишу для душевно одиноких женщин. Для счастливых и несчастливых людей, для творческих личностей. Это сложные люди. Их трудно понять. Но родственные души поймут. Я описала ключевые, интересные моменты из их жизни, которые натолкнут зрителя к размышлениям. Меня-то знают, как актрису. А тут я раскроюсь для них, как человек.

Затем, я собираюсь также выпустить еще одну книгу – мои воспоминания об интересных моментах съемок

- Например?..

- Я никогда не забуду, как висела на… потолке. Это произошло на съемках фильма Октая Миркасимова по повести Эльчина «Серебристый фургон».

- Да вы что?...

- Актер Мамед Мамедов и я, в воображении героини фильма, должны были, вытянув руки, «лететь» в облаках навстречу друг другу. Этот эпизод не вошел в фильм. Но запомнится мне на всю жизнь. Что бы его снять нас на парашютах подвесили к потолку. Мы отрепетировали эту любовную сцену, а затем режиссер объявил перерыв. Все покинули съемочную студию, а мы… остались висеть. А потом даже потушили свет. Оказалось, крановщик, который накануне справлял свое день рождение, где-то уснул. Ноги наши онемели. Мы стали кричать, звать на помощь. Нас услышали, но теперь не могли найти крановщика. Когда, наконец, его нашли, и нас все же опустили на землю я была на грани потери сознания. Помню, как кто-то приводил меня в чувство, хлестая рукой меня по щекам.

И еще один случай врезался мне в память. Это произошло летом 1986 года, на съемках фильма Эльдара Кулиева «Загородная прогулка». Действие фильма происходило на небольшом островке Каспия «Пир аллахи». Нас было четверо актеров. В первые дни съемок погода была солнечной, тихой. Но однажды утром, проснувшись, мы остолбенели. На остров накатывали огромные водяные валы, грозя смыть нас в море. Шторм поднялся столь неожиданно, что мы не успели никого предупредить.

Мы хватались руками о шаткие брусья времянки, пытаясь удержаться на месте. Волны столь яростно гудели, что мы от страха не слышали друг друга. И какова же была наша радость, когда вдруг наверху, в небе, мы услышали гул вертолета. По винтовой лестнице к нам спускался директор картины Талят Рахманов с большим кульком с пирожками. Теперь, с расстояния сегодняшнего дня, я понимаю, какое это было счастливое лето. Мы были наедине с морем, природой. Такая красота была разлита вокруг, что мы не могли не испытать обновления. Я до сих пор скучаю по этому острову, на котором по вечерам мы зажигали костер и садились возле него слушать шелесты волн.

- Возможно, это прозвучит грубо, но бытует мнение, что актер это тоже производитель, который «продает» зрителям свои чувства. Согласитесь, в этом есть доля истины… Гамида ханум, если актеры так выкладываются на сцене, экране, у них остается этого драгоценного вещества на собственную жизнь?

- Да, актеры - народ чувствительный. И если человек внутренне богат, то чувств этих в реальной жизни хватает и для зрителей и для него самого. Ведь и у актеров, вне сцены, - своя жизнь, свои заботы и потребности. Правда, трудно не согласится и с мнением Моема, высказанном в его произведении «Театр», что «жизнь - театр и мы в ней актеры». Но в экранном варианте этого произведения эта мысль продолжена: «Все люди актеры, но только не мы», утверждает актриса- героиня фильма. Действительно, работа актера требует перевоплощения, а это отнимает очень много энергии и потому, придя домой, актер может на какое-то время почувствовать опустошение, усталость. Но это проходит, и человек вновь возвращается к себе.

- Кстати, о перевоплощении… В прошлом, в иных странах не позволяли хоронить актеров на общем кладбище… Почему?...

- Религия не одобряла перевоплощения… Считала, что это от дьявола. Перевоплощение –это действительно опасный процесс… Но это в том случае, если актер, к примеру, перевоплощается в душевно больных людей, в преступников, в маньяков и т. д. К примеру, с актрисой, бросившей крест на пол, произошел несчастный случай – она заживо сгорела на сцене. Или, возьмем, актера, сыгравшего роль Раскольникова в романе Достоевского. Говорят, после съемок, у него помутился разум. Такие случаи бывали.

Я считаю, что, перевоплощаясь, профессиональный актер должен уметь не перешагивать черту, то есть помнить, что это игра; смотреть на происходящее немного со стороны, с угла зрения зрителя. Полное отождествление себя с героем опасно. Надо уметь входить в образ и безболезненно выходить из него.

- Гамида ханум, а если бы вам пришлось начать жизнь заново, Вы бы снова выбрали эту тропу?

- Ну конечно. Мне моя работа дает большую радость. Актер всегда чувствует, удалась ли ему роль или нет. Мои роли вначале мне не нравились. Но прошли годы, и я стала смотреть на них по иному. Они мне близки. Но, я думаю, что сегодня я сыграла бы по-другому. Я знаю, что могла бы сделать для экрана гораздо больше. Это должны были чувствовать сценаристы, режиссеры…

Мужчинам, в этом плане, повезло больше. У нас мужское кино доминирует. Почти все фильмы киностудии «Азербайджанфильм» сняты с мужской точки зрения. И даже «Тахмина», хотя Анар поставил в центр образ женщины. Но фильм все равно снят с позиций мужского мышления.

- А вам не обидно было почти всегда играть «голубых героинь»? И какая из них ваша любимая роль?

- Сегодня я отдаю предпочтение роли Афаг в фильме Низами. Эта роль возлюбленной поэта отличается по романтизму. Дорога мне также и роль –Чинары – взбалмошной, эксцентричной девушки из фильма О. Миркасимова «Хочу понять». Чинара – это характерная роль. А характерные роли мне всегда удавались. И даже по окончании ВГИКа, вручая мне красный диплом, мой педагог Е. Матвеев, мне сказал: «Гамида, твоя внешность меня обманула. У тебя жуткий темперамент. Ты – характерная актриса и можешь сыграть кого угодно - цыганок, старух…». Это не моя вина, что меня заштамповали в «голубых героинях».

В роли Чинары я смогла выразиться более полно. За эту роль я получила премию «Ленинского комсомола». После этой роли мне часто предлагали сниматься в комедиях, сказках. И как «матвеевская» актриса, в принципе, я справилась со своими ролями. Но сегодня, вспоминая, свой творческий путь, я с нежностью думаю о роли Афаг. Даже после завершения съемок я еще долго пела ее песню «Сенсис» («Без тебя»). Пою иной раз и сегодня. Она близка мне по духу. Афаг - воплощение того счастья, которого желает для себя каждая девушка. Она была счастлива, но, правда, недолго, поскольку умерла. Но счастье это на экране осталось.

- Только на экране?... Вы смогли реализовать многое – вы – мать, вы – актриса…

- Да, да, конечно, я счастлива и как мать. У меня прекрасный сын, семья. И как актриса я и сейчас востребована. Вот, недавно, кстати, мне предложили роль деловой женщины, которая изменяет своему мужу. Но я отказалась… Зрители привыкли к моему стереотипу. И мне не хотелось их разочаровывать.

- Но тогда, что же получается, вы идете на поводу у зрителя?

- Я не иду на поводу у зрителя. Были случаи, когда я сыграла и отрицательные главные роли. К примеру, в пьесе драматурга Фируза Мустафы. Эта была роль падшей женщины, но в процессе спектакля, я ее оправдала и показала зрителям ее богатый внутренний мир. И снова получилась положительная роль.

Что поделать, в нашем кино для актрис скупой выбор. И потому чем мельтишить на экране, лучше пока не сниматься. Моя профессия слишком дорога мне, чтобы я хваталась за мелкотемье.

И режиссеры это знают и поэтому не предлагают мне проходные роли. Я сказала свое слово в кино, но могу сказать больше.

• Бюсты героев и образы вечности: творчество Замика Рзаева - ИНТЕРВЬЮ
• Легенда советского кино: не стало Светланы Светличной
• Храм Атешгях: Азербайджан готовит заявку на включение в список ЮНЕСКО