«За заявлением командира российской военной базы в Гюмри может стоять только одна политическая сила»

Интервью Vesti.Az c российским политологом, экспертом Ассоциации военных политологов России, кандидатом политических наук, доцентом кафедры политологии и социологии Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова Александром Перенджиевым.

 - Александр Николаевич, хотелось бы узнать Ваше мнение о недавнем заявлении командующего 102-й российской военной базой, дислоцированной в Гюмри, полковника Андрея Рузинского о том, что база может вмешаться в конфликт, если Азербайджан решит начать военные действия против Нагорного Карабаха.

Лично мне показалось, что полковник преднамеренно и чрезвычайно превысил свою компетенцию и тем самым передал официальному Баку месседж от высшего политического руководства России…

 - Отчасти я с вами согласен. В тоже время хотелось бы обратить внимание на следующие обстоятельства. Во-первых, газета «Красная Звезда» – это не какая-то там желтая пресса, а официальный печатный орган Министерства обороны Российской Федерации. Поэтому редакционная политика главного рупора российского военного ведомства в отношении публикуемых в газете текстов весьма жесткая, как раз в целях недопущения каких-либо недоразумений.

Во-вторых, командир 102 военной базы – официальное лицо, наделенное определенными полномочиями со стороны государственной власти России в реализации ее решений в политике на Южном Кавказе.

В-третьих, все заявления полковника Андрея Рузинского, как ни крути, являются озвучиванием ему указаний и инструкций со стороны высшего военно-политического руководства страны и непосредственных его начальников из Генштаба Вооруженных Сил РФ. Поэтому формально, командир 102 военной базы в своем интервью руководствовался требованиями пункта 21 Военной Доктрины нашей страны о том, что «Российская Федерация рассматривает вооруженное нападение на государство – члена ОДКБ как агрессию против государств – членов ОДКБ и осуществит в этом случае меры в соответствии с Договором о коллективной безопасности».

В-четвертых, заявление полковника Рузинского о том, что «военно-политическая обстановка в зоне ответственности военной базы остаётся неспокойной и характеризуется наличием ряда дестабилизирующих факторов, связанных с возможностью эскалации противостояния в регионе армяно-азербайджанского конфликта» говорит о том, что военно-политическому руководству России известно об активизации подготовки армии Азербайджана в последнее время к возможным боевым действиям против Армении. Собственно об этом я также упоминал в своих интервью Vesti.Az, когда говорил о необходимости предотвращения азербайджано-армянской войны, которая может начаться сразу же после окончания Сочинской Олимпиады.

Поэтому, на мой взгляд, кто бы, что не говорил, заявление командира 102 военной базы в Гюмри о том, что «в случае принятия решения руководством Азербайджана по восстановлению юрисдикции над Нагорным Карабахом силовым путём военная база может вступить в вооружённый конфликт» может означать только одно – российское руководство, пусть и в косвенной форме, предупреждает азербайджанскую сторону воздержаться от агрессивных намерений в отношении Армении и продолжить решать проблему Нагорного Карабаха в мирной форме путем переговоров и политических консультаций.

 - То есть, за заявлением полковника просматриваются серьезные политические силы РФ?

 - За заявлением командира 102 военной базы в Гюмри может стоять только одна серьезная политическая сила – это государственная власть России в лице ее официального органа – Министерства обороны Российской Федерации.

– Почему армянские СМИ так истерично восприняли информацию о назначении бывшего командующего Внутренними войсками Закира Гасанова министром обороны Азербайджана?

 - Признаюсь, что не знаю о какой-либо «истеричности» в армянских СМИ. Но мне известно, что бурную реакцию в руководстве официального Еревана и, в особенности, в армянском обществе вызвало заявление начальника пресс-службы Минобороны Азербайджана Эльдара Сабироглу (теперь уже бывшего – ред.) о том, что «руководство Армении постоянно срывает мирные переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, чем делает неизбежным военный путь решения проблемы».

Безусловно, нельзя без эмоций (тем более на Кавказе!) реагировать на слова о том, что «азербайджанский солдат оправдает надежды народа, руководства страны, верховного главнокомандующего и освободит оккупированные земли от врага».

Открытое заявление руководства военного ведомства Азербайджана о намерении в ближайшее время начать войну за Нагорный Карабах, как Вы понимаете, лично для меня не являются новостью. О соответствующих настроениях в азербайджанских политических кругах и обществе я уже неоднократно говорил в своих предыдущих интервью средствам массовой информации. Поэтому не думаю, что это явилось какой-либо новостью и для армянских СМИ. Но законы информационного противоборства требуют активности в освещении любых фактов, связанных с азербайджано-армянским противостоянием.

– Какими преимуществами на сегодняшний день обладает азербайджанская армия?

 - Если говорить кратко, по-спортивному, то азербайджанская армия смотрится предпочтительнее. У нее есть определенное преимущество перед армянской армией в танках, бронемашинах, качестве приборов ночного видения, систем связи и управления. Турецкие, и в особенности, израильские инструкторы также внесли большой вклад в повышение боевой выучки азербайджанских воинских формирований и, прежде всего, подразделений для выполнения специальных задач.

Однако о подавляющем преимуществе говорить не приходится. Тем более, что Армения, как член ОДКБ вполне может рассчитывать на поддержку и активную помощь России и других государств этого военно-политического блока.

Вугар Гасанов 

• Азербайджан поддержал резолюцию России на ГА ООН о борьбе с неонацизмом
• Президент Азербайджана встретился с губернатором Астраханской области
• Азербайджан отозвал посла в Ираке