«Утром в камеру вошел кто-то из армян и сказал: «Ара, ты же поседел весь»…

В течение нескольких недель мы знакомили читателей с трагедией тогда еще 20-летней девушки на русском языке не только с целью довести всю правду о зверствах «мирных» армян в отношении беззащитной азербайджанки (http://vesti.az/news/214808#ad-image-0 ). Далее появилась серия материалов в котором речь идет о трагедии еще одной семьи, которая стала жертвой армянского фашизма два раза в течение 4 лет (http://vesti.az/news/218008  ). Мы преследовали и другую цель: быть может наши современные режиссеры, в большинстве своем снимающие бездарные сериалы, которые вынуждают все больше азербайджанцев подключаться к кабельному телевидению, заинтересуются этой историей. Ведь эти материалы практически готовые сценарии для фильма.

В Азербайджане немало состоятельных людей, которые могли бы спонсировать съемки подобных фильмов, причем, даже при необходимости с участием голливудских актеров.

И в случае, если все же хотя бы один такой фильм будет снят, участие его в международных кинофестивалях раскроет глаза мировой общественности на армянский фашизм. Ведь это не выдуманная «геноцидальная история», а история жизни реальных людей, которые живут в Баку.

Мы со ссылкой на lent.az вновь будем знакомить читателей с очередной трагедией  - гитариста из Ходжалы Валеха Гусейнова. Кстати, имя одного из героев этой трагедии проходит и в истории с Дурданой Агаевой.

Часть III (начало: http://vesti.az/news/219824, http://vesti.az/news/220726 )

...Валех увлекался музыкой еще в детстве. Когда пошел в школу, весь дом – стены, мебель, столы и стулья служили для него нагарой (национальный ударный инструмент),  на них он отрабатывал навыки игры. В третьем классе двоюродный брат, вернувшийся из армии, подарил ему бас-гитару, на которой он копался целую ночь напролет. Потом отец купил ему нагару. В шестом классе Валех уже играл на свадьбах на нагаре, на заработанные деньги купил несколько музыкальных инструментов – пианино, гармонь, гитару, новую нагару… Спустя время к нему, никогда не посещавшему музыкальной школы, приходили за советом все музыканты Ходжалы.

Все это пронеслось в его сознании, когда он очнулся в подвале отдела милиции захваченного армянскими силами Аскерана. Когда пришел в себя, первым ощущением была нестерпимая ноющая боль в разбитых пальцах, горели раны от выдернутых ногтей. Остальных участков тела Валех попросту не чувствовал.

- В таком состоянии меня опять поволокли в какую-то комнату и стали бить.

- А кроме вас еще кто-то был?

- Эльхан, Натик, Мирза, Яшар… ребята из Ходжалы. Вообще молодых они били с особым остервенением. В тот день, наутро после того, как выдернули ногти, они обожгли мне руки.

- Дурдана рассказала, что они сожгли ваши руки в печи…

- Я никогда не забуду Дурдану. В плену она надела мне на ноги носки. Интересно, помнит ли.

- Рассказывала…

- Она пожертвовала собой ради брата. Ведь ее отпускали, но она отказалась уходить одна, и добилась своего, они вышли из плена вместе. После Аллаха этого парня спасла Дурдана. После плена я видел ее однажды. Невероятно бесстрашная девушка. Ее брат был молодым парнем, и его не выпустили бы, но она настояла на своем, заявив, что без брата не выйдет. Если не ошибаюсь, брат ее был ранен… Мне кажется, когда в тот день нас били в комнате, там находилась и Дурдана. Я еще не отошел от шока, но кое-что припоминаю. Если не ошибаюсь, Дурдана сидела на стуле. Помню, что мне сожгли руки при ней.

- Можете описать эту печь?

- Такая круглая угольная печка, такие в ту пору в школах были. Снизу была подведена газовая труба… Сверху круглая крышка. Печь была накалена докрасна… - с этими словами Валех взглянул на свои руки, и глаза его затуманились…

…Когда Валеха и еще нескольких пленных в очередной раз зверски избивали в той самой комнате, от очередного удара Валех упал ничком прямо на натопленную печь. Падая, он выставил разбитые руки, чтобы защититься, отчего крышка печи упала на пол. Сам Валех ударился об печь грудью и сильно обжег ее, а затем рухнул в сторону. Один из армян приказал ему встать и положить крышку на место. Валех с трудом поднялся на ноги. Сжав зубы, чтобы преодолеть нестерпимую боль в разбитых руках, он двумя руками кое-как поднял с пола крышку и положил на печь. При этом невольным движением повернул ладони и взглянул на обгоревшие пальцы. Это движение словно навело наблюдавших за ним палачей на новую мысль, и они обменялись какими-то фразами. Когда Валех опустил руки, двое армян схватили его за запястья, а потом прижали руки к краям докрасна раскаленной печи.

- Теперь, гитарист, эти руки никому не нужны. Потому что мы такую свадьбу закатили вам, туркам, что теперь вам будет не до свадеб!..

Но Валех этих слов уже не слышал, он потерял сознание – в очередной раз.

Когда он очнулся, опять первое, что он почувствовал, была нестерпимая зудящая боль в руках. Поскольку его руки были не только разбиты, но и обожжены, он инстинктивно двигал руками в поисках чего-то холодного, но эти движения только усугубляли мучения. Хотя в камере царил промозглый холод, из разбитых окон внутрь проникал студеный ветер и снежинки, но этого холода Валех почти не чувствовал. Вдобавок ноги от побоев распухли и уже с трудом помещались в спортивные брюки – единственную одежду, что была на нем. Наконец, руки Валеха нащупали холодные трубы неисправного обогревателя. Это прикосновение несколько успокоило боль в руках, и Валех заснул.

Проснулся он от лязга железной двери в камере. Вошедший надзиратель-армянин, недолго думая, схватил его за ноги и поволок из камеры. При этом волдыри ран на руках, приставшие к холодным трубам, оторвались от рук, вызвав дикую боль, и Валех закричал не своим голосом. Но надзиратель даже бровью не повел и преспокойно продолжал волочь свою жертву, словно это был мешок с сеном.

- Боль была страшная, кровь лилась ручьем. Принесли откуда-то старую простыню, разорвали надвое и обмотали мне запястья. На этом их «первая помощь» и закончилась. С тех пор мои руки долго еще оставались зажатыми, так они и зажили. Спасибо Ширину Шабанову, был такой врач в Мингячевире, недавно умер, он и выправил мне руки.

- А переломы пальцев?

- На пальцы наложили гипс. Потом, когда поправился, пришлось сделать это вторично: я как-то понервничал и ударил руками об стену, пальцы сломались. Тяжелые дни были. Подумал: в последний раз эти пальцы играли для Саадет, а теперь на что они нужны, если даже поправятся… Не мог свыкнуться с мыслью, что ее нет.

- Когда вы опять взяли в руки гитару?

- Три года не мог играть – пальцы не действовали, разжимались наполовину. Наконец, меня позвали на свадьбу. Тогда я работал в Барде в банке. Взял гитару в аренду, пошел. Поиграл некоторое время, но тут руки вспухли, начались боли. Тогда доктор Ширин и пришел на помощь, царствие ему небесное. На каждый палец наложил гипс и путем массажа вылечил руки.

- Сколько же длилось лечение?

- Все вместе заняло года четыре. Трудно пришлось, но потом я начал играть. Когда первый раз взял в руки гитару, вспомнил Саадет (глаза его затуманились), как она читала свое стихотворение, как я играл для нее… Теперь все было в прошлом – жизнь, счастье, музыка. Боли в руках уже не было, болью наполнилось сердце. Когда-то я стремился посвятить жизнь музыке, гитара была для меня всем, а теперь она только средство заработка. Работаю на государственной службе, оклад 142 маната. Если бы нашел работу получше, в руки не брал бы гитару.

- Что вы чувствуете, беря в руки гитару?

- Слышу голос Саадет, читавший стихи в ту последнюю ночь…

- Но мы отвлеклись. Куда вас потащили из камеры?

- Бить. Это повторялось каждый день: меня били до потери сознания, я приходил в себя в камере, потом опять волокли бить, я опять терял сознание. Я ждал смерти, а она не приходила…

- Для того, чтобы подвергнуть избиению, Вас всегда выводили из камеры?

- Бывало, что и в камере били. Некоторых вытаскивали из камеры и расстреливали у входа.

- Кого, например?

- Был в Ходжалы тракторист по имени Гусейн. Как-то мы оказались в одной камере, его вытащили и прямо перед камерой застрелили из пистолета. Мы не видели, только услышали выстрел. Потом они сами сказали.

- Вы знали кого-то из тех, кто бил вас?

- Нет, но знаю, что заказывал все это Каро. Прежде работал начальником пожарной части в Аскеране, Каро Петросян. Настоящий извергом был, ненавидел азербайджанцев.

- Дурдана Агаева рассказывала о Каро Гаркечяне из Сирии, по прозвищу «Белый медведь».

- Я тогда находился в шоковом состоянии под влиянием случившегося в лесу, и многих не знаю. Помню Гарика из Сирии, наемника. Он не бил и не истязал пленных, и когда была его смена, не позволял делать этого другим. Говорил: зачем бьешь, ведь он может умереть, деньги потеряем.

…После очередной экзекуции один из армян, зверски избив Валеха, положил ногу ему на грудь и заявил:

- На сегодня с тебя достаточно, остальное оставим на утро. Утром будем загонять иглы тебе под ногти. Этим займусь лично. Мой брат погиб за родную землю, его убили вы, проклятые турки, и ты ответишь мне за его смерть! Мы будем кромсать тебя по кусочкам. Ты подохнешь не сразу, а по частям…

- В ту ночь я, несмотря на жуткие боли во всем теле, особенно в обожженных руках, простоял перед дверью, - вспоминает Валех. – Смерть пустяк, страшна пытка. Утром в камеру вошел кто-то из армян и сказал: «Ара, ты же поседел весь»…

- А тот, у кого брата убили, пришел?

- Нет. Потом я узнал, что помешал Гарик. Сказал: пока я здесь, никто не будет мучить заложников.

- Связистка Дурдана Агаева рассказывала, что слышала страшные крики из камеры, где находились мужчины. А вы не слышали криков женщин?

- Не так много, но пару раз слышал…

- Нельзя ли несколько слов об этом?

- Самый страшный был голос Дурданы (его глаза вновь затуманились), он постоянно звучит у меня в ушах. Этот душераздирающий голос… Достаточно послушать его секунд пять, чтобы понять, что произошло в Ходжалы. Это не просто геноцид, это что-то пострашнее…

- Который день плена это был?

- Точно не помню, может быть, второй, или третий… Голос доносился из соседней камеры, это я помню в точности. Никогда не забуду…

…После того, как из соседней камеры донеслись два леденящих кровь вопля, Валех и его товарищи по камере не издавали ни звука, стараясь даже дыханием не нарушать тишину. Наконец, Валех еле слышно произнес:

- Слава Аллаху…

- Чему ты радуешься? Ведь даже рук не можешь открыть для молитвы, - заметил Эльхан, друг детства Валеха, которого армяне называли «стрелком алазани».

- Я благодарю Аллаха, что меня не видят сейчас мама и сестры. Я благодарю Всевышнего, что нет в живых Саадет…

(продолжение следует)

Вусаля Мамедова

• ISNA: Ведется подготовка к восстановлению посольства Азербайджана в Тегеране
• Главные цели Азербайджана: безопасность Южного Кавказа – АНАЛИТИКА
• Хикмет Гаджиев о положительных результатах итогов визита Ильхама Алиева в Россию