Как молоды мы были: «Мы любили друг друга, но моя семья была очень бедна…»

Редакция Vesti.Az продолжает рубрику «Как молоды мы были», в рамках которой сделан экскурс в раннюю молодость известных нам людей.
Гостями рубрики становятся писатели, поэты, люди искусства, политики и спортсмены. Одним словом, люди, которых мы хорошо знаем, уважаем и любим. Как прошла молодость? Какие мгновения были яркими? Какой след оставила первая любовь? Ответы на эти и другие вопросы, связанные с молодостью, вы узнаете от этих людей.

Сегодня в гостях у рубрики известный мастер саза – самого близкого к тюркскому духу инструмента, ашуг Адалят Насибов.

- Я родился в 1939 году в Газахе, в семье башмачника. Наша семья родом из Гёкчи. Отец начал учить меня игре на сазе, когда мне было 5 лет. Устной народной литературе я учился у жителя нашего района по имени Магомедали киши. Окончив 1-ю городскую среднюю школу, я по бедности не смог подать документы в вуз и начал зарабатывать на жизнь с помощью саза. С 10-летнего возраста начал ездить вместе с видными ашугами, объездил все регионы Азербайджана, Борчалы (азербайджанские районы в Грузии), а также Западный Азербайджан (т.е. Армению). С 15 лет самостоятельно выступаю как ашуг.

- Говорят, в молодости у вас и голос был хороший.

- Верно, я хорошо пел, но лет в 14-15 голос у меня резко сломался и стал хриплым. Известно, что это произошло после отравления, причем меня умышленно отравили, но кто отравил, осталось непонятным. Отец привез меня в Баку, и усилиями врачей мой голос значительно восстановился. Спустя некоторое время после этого я дал концерт в бакинской филармонии, но человек, который привез меня в Баку, не заплатил и даже не купил обратный билет, и в поезде меня задержали как безбилетника и посадили в тесный закуток с тяжелым воздухом – похоже, там везли серу. Я чуть не задохнулся. Пришлось сойти с поезда в Гяндже и отправиться к профессору Амирову, к которому отец водил меня после отравления. Профессор выписал мне лекарство и наказал по меньшей мере год не говорить, а записывать все, что хочу сказать, на бумаге. Я смог соблюдать такой режим 6-7 месяцев, а когда заговорил, выяснилось, что мой голос осип.

- А что для вас тогда было на первом месте – играть на сазе или петь?

- Конечно, петь. У меня был отличный голос, никто не мог так, как я, исполнять «Аразбари» и «Лачин». Так что мои недруги лишили меня всего, о чем я мечтал. Но когда мои голосовые связки ослабли, пальцы наоборот, стали ловчее.

- Сколько вас в семье детей?

- Нас было 4 брата и 2 сестры, я старший.

- Как же прошло ваше детство?

- Я был весьма драчливым и проказливым ребенком. Не мог смириться с ложью и двуличием. Остаюсь таким до сих пор.

- Кто ваша первая любовь?

- Я часто бывал в селе Косалар Газахского района, куда меня приглашали на все свадьбы и другие торжества. У того, кто приглашал меня на семейное торжество, дела шли на лад. Однажды я влюбился в девушку из этого села – тогда мне было 17 лет. Мы очень любили друг друга, но моя семья была очень бедна, и я решил, что шансов у меня нет. Ту девушку выдали за другого, но потом мне сказали, что если бы я посватался, ее за меня отдали бы. Я все еще люблю ее…

- Есть ли у вас мелодия, посвященная вашей возлюбленной?

- Их бесчисленное множество. Ей посвящена первая моя мелодия «Вургуну», а всего я создал 7 самых известных мелодий. Некоторые из них играют другие ашуги, но есть такие, которые могу исполнять только я.

- Как вообще появляется ашугская мелодия?

- Вначале берется стихотворение. Если оно по сердцу, то в голове сама собой возникает мелодия, соответствующая ритму его строф.

- Когда вы женились?

- В 20 лет. У меня родились два сына и три дочери. Женитьба совершилась в соответствии с обычаями.

- Насколько мне известно, вы перенесли несколько аварий.

- Да, не меньше 15. Не раз я вместе с машиной слетал с большого моста прямо в реку Агстафачай в нашем районе.

- Ваша хромота – память об этих неприятных случаях?

- Нет. Моя супруга из Грузии. Однажды мы с ней повздорили, и она написала письмо отцу, который приехал и забрал ее. Чтобы вернуть жену, я отправился в Грузию на своем автомобиле «ВАЗ-2107». При въезде в Марнеули разразился ливень и штормовой ветер, видимость резко ухудшилась. Я проехал еще километров 7, когда мне подвернулся по пути грузовик. Его выхлопные газы еще больше ухудшали видимость. Стараюсь обогнать, но из-за плохой дороги, затопленной ливнем, никак не получается. Наконец, я провалился в заполненную водой и поэтому незаметную воронку на дороге. Вызвали автокран, вытащили меня и отвезли в марнеульскую больницу. У меня оказалась повреждена нога, уже хотели ампутировать, но один из моих тамошних знакомых пригласил из Москвы профессора, которого я попросил не резать ногу. Благодаря тому профессору я и спас свою ногу, но хромота осталась.

- Насколько я знаю, однажды вы, находясь в Иране, захотели выпить водку…

- Да бог с тобой, я не только в Иране, и в Саудовской Аравии водку пил.

- Как же вы там оказались?

- Совершал хадж. Я побывал во всех святых местах – Кярбале, Куфе, Наджафе. Не раз бывал в Мешхеде.

- Существует мнение, что для создания выдающихся произведений искусства человек должен «помогать» себе спиртным или наркотиками.

- Да, есть такие, кто прибегает к таким приемам, но я не могу пользоваться искусственными стимулами и считаю свой талант даром небес, черпаю вдохновение из красоты, из прекрасного. Наркотиками не пользуюсь совершенно, только вино пью, но вино меня не возбуждает, а напротив, лишает сил, делает вялым. Выпив, я теряю энергию, не могу нормально играть на сазе.

- А какая ваша любимая ашугская мелодия?

- Я знаю больше ста мелодий, и каждая из них мне одинаково дорога. Но две из них действуют на меня особенно сильно – «Дилгами» и «Гараджаоглу». Играя их, я не могу сдержать слез. Очень люблю также «Рухани» и «Керем шикестеси».

- Идут споры относительно принадлежности вам ашугской мелодии «Рухани» в фильме «Tütək səsi» («Звук свирели»).

- Мне странно, почему эта мелодия так полюбилась? В том фильме «Рухани» очень слаб, ни один ашуг даже средней руки не станет играть так безобразно. Видимо, дело в том, что мелодия соответствует духу фильма. Как-то я слышал, что один из моих учеников приписал себе это исполнение, и немедленно отчитал его, потребовал не позорить свое имя, поскольку он исполняет «Рухани» многократно лучше. Ту мелодию сыграл некий ашуг из Грузии.

- Насколько мне известно, вы особенно благодарны двум людям, с которыми встречались за свою жизнь – Самеду Вургуну и Исмаилу Шихлы.

- Да, оба они много помогли мне, много поддерживали.

- Сколько сазов вы до сих пор сменили?

- Первый свой саз в детстве был у меня года два. Потом я заказал «гара саз»(черный саз), с которым неразлучен до сегодняшнего дня. Он младше меня лет на 6-7. Оба этих саза изготовил покойный ныне Магомедали киши. Первым сейчас пользуется мой внук, который неплохо играет. Кроме того, позже я заказал «седефли саз» и храню его.

- А есть ли разница в качестве между обычным сазом и «седефли саз»?

- Разница только в цене. Например, за мой «седефли саз» дают 5 тысяч манатов, но я не продаю. В звучании же никакой разницы нет. Сейчас я играю в основном на своем «гара сазе», который не имеет перламутра и полегче, а руки у меня уже не так сильны, как прежде…

- Вы часто говорите, что «гара саз» будет рядом с вами и в гробу.

- Таково мое твердое намерение. Порой приходится слышать сетования типа «мало того, что сам умрешь, еще и «гара саза» нас лишишь», но переубедить меня невозможно. Мой саз был со мной в радости и горести, и стоит мне всего день не видеть его, как свет меркнет в моих глазах. Мне кажется, что когда меня положат в гроб, я смогу сыграть на моем верном сазе. Для меня это не просто кусок дерева, а словно живое существо, с которым я беседую, делюсь. В одном из выступлений по телевидению я заметил, что очень часто найти общий язык с этим куском дерева мне легче, чем с людьми.

- Бывают ли дни, когда вы не играете?

- До сих пор такого не было. По крайней мере ночью я должен побренчать на сазе. Мой саз висит над изголовьем кровати, всегда перед моими глазами.

- Какой возраст знаменуется расцветом творческих сил?

- Между 18 и 40 годами. В этот период человек полон энергии, руки его сильны, колени стойки. Потом мало-помалу энергия слабеет. Сейчас у меня энергии где-то на 15-20 процентов меньше, чем было до 50 лет.

- Сталкивались ли вы с несправедливостью в пору вашего взлета?

- А кто мог совершить ко мне несправедливость? Везде, где звучит саз, сильнее меня ашуга не было и нет. На всех весельях, свадьбах, концертах я был на почетном месте, не видел себе соперников и теперь не вижу.

- Чьим продолжателем себя считаете?

- Ничьим. Только продолжателем отца, который хоть и не был очень силен, но ведь это он меня выучил игре на сазе.

- Какая черта саза отличает его от других музыкальных инструментов?

- Во-первых, саз чисто азербайджанский инструмент. Внутри саза, в его духе, в его голосе есть нечто такое, чего нельзя видеть в других инструментах. Словами это трудно передать. Саз говорит языком души. Мне приходилось выступать с концертами более чем в 60 странах, и везде меня слушали с необычайным восхищением.

- А случалось ли вам сталкиваться за рубежом с иронией в отношении саза?

- Фактически непонимания, недооценки больше как раз у нас. На зарубежных концертах все слушают мою игру с неослабным вниманием и восхищением. Как-то в Багдаде зрители сопроводили мое выступление странными горловыми звуками, напоминающими свист, и я воспринял это как освистывание, ушел со сцены. Потом министр Полад Бюльбюлоглу сказал, что таким образом зрители выражали одобрение и восхищение. И я вернулся на сцену.

Турал Талехоглу

• Храм Атешгях: Азербайджан готовит заявку на включение в список ЮНЕСКО
• Дизайнеры из Азербайджана покажут свои работы на "Содружестве моды"
• Сергей Лавров наградил медалью азербайджанского работника культуры-ФОТО