Иранские скорпионы в банке: КСИР берет все под свою власть - АНАЛИТИКА

Первого марта в Иране прошли парламентские выборы. Для того, чтобы избежать любых неожиданностей, Совет стражей - специальный орган при верховном лидере, занятый тем, что он отсеивает неудобных руководству кандидатов, снял с предвыборной гонки всех известных обществу лиц из числа либерально-реформистского крыла режима и вообще всех сколько-нибудь независимых политиков. Остались только убежденные консерваторы, связанные с верховным лидером, великим аятоллой Али Хаменеи и с КСИР (Корпусом стражей исламской революции).

Накануне иранские власти призывали людей прийти на выборы, говоря, что это дело государственной важности и что так можно насолить врагам Ирана, в то время как внесистемная оппозиция - либералы, монархисты и другие, чьи каналы в Иране смотрят с помощью интернета миллионы, агитировали за бойкот. В итоге победили вторые. Явка оказалась самой низкой за всю историю Исламской республики Иран. Согласно официальным данным - 41%, но на самом деле намного ниже. Режим погнал на выборы миллионы государственных служащих - медиков, учителей, рабочих государственных фабрик, мелких чиновников и т.д., причем, судя по признаниям, опубликованным в сети, им угрожали увольнениями.

Бойкот выборов был предсказуем, а потому не стал неожиданностью. Настоящая власть в Иране принадлежит верховному лидеру, Хаменеи, который правит страной уже 35 лет, и его канцелярии. Им подчиняются силовики, экономический блок, судебная система и вообще все. На практике, однако, огромной властью обладает КСИР, представители которого контролируют не только 120-тысячную армию и сеть спецслужб, но и приблизительно половину экономики - в том числе, через доверенных лиц, членов их семей, приватизировавших государственные компании.  Верховный лидер, фактически, отдал страну им в пользование в обмен на защиту его власти. Эта сеть религиозных организаций образует в Иране параллельное государство, или, как говорят - "систему" ("незам"), в руках которой сконцентрирована настоящая власть.

Выборы парламента и президента в Ирана мало что значат. Депутаты скорее имеют влияние на муниципальном уровне, где решаются местные административные вопросы, а президент   - нечто вроде слабого премьера, курирующего экономический блок правительства в интересах правящего лидера-автократа.

Однако, до недавнего времени существовала конкуренция между различными внутрисистемными группировками, связанными с режимом - умеренными либералами-реформистами, наподобие бывшего президента Хасана Роухани, центристами - сторонниками усиления влияния парламента, вроде его бывшего спикера Али Лариджани,  консервативными популистами, по типу бывшего президента Махмуда Ахмадинежада, выступающими за усиление государственных социальных программ, и, наконец, ставленниками верховного лидера и КСИР - ультраконсерваторами и военными. Практически все эти группы так же связаны с системой параллельного государства тысячами нитей, включая Лариджани - бывшего руководителя штаба КСИР, или бывшего члена совета нацбезопасности при верховном лидере - Роухани.  И тем не менее - как мало надо для того, чтобы обвести людей вокруг пальца! - у миллиона иранцев имелась иллюзия, что, выбирая одного из членов той или иной про-режимной группировки, они принимают какое-то участие в управлении страной.

Но сегодня Совет стражей и верховный лидер убирают с выборов все группировки и всех кандидатов, кроме своих прямых ставленников, т.е. кроме людей, напрямую связанных с нынешними руководителями КСИР. Именно они получили подавляющее большинство мест в парламенте, но эти выборы уже мало отличались от простого назначения. Потому и большинство иранцев не захотели участвовать в них. Все же существует разница между хорошо поставленным спектаклем и откровенным назначением начальства, которое почему-то названо "выборами".

Наряду с парламентом была избрана сроком на восемь лет и специальная Ассамблея экспертов - у нее есть право выбирать верховного лидера. Там тоже царила атмосфера назначенчества - с выборов сняли даже Роухани, несмотря на то, что он был членом этой самой Ассамблеи в течение 25 лет.

Канцелярия Хаменеи и руководители КСИР приняли такие решения потому, что в следующие годы вероятна смена верховного лидера.  Али Хаменеи - 84 года и его состояние здоровья оставляет желать лучшего. Перед тем, как он уйдет, руководству КСИР важно захватить все структуры власти в стране, от Ассамблеи экспертов до парламента, чтобы урегулировать вопрос назначения нового лидера. Ранее избранный и действующий ныне президент - Эбрахим Раиси - также ставленник КСИР.

Впрочем, группировки, которые сегодня правят Ираном, далеко не однородны. Увы, желающим поделить сладкий пирог трудно договориться между собой. На это указывает то обстоятельство, что после своего избрания президентом в 2022 году Раиси (в прошлом он возглавлял судебную систему Ирана) месяцами не мог назначить правительство по причине яростной борьбы различных групп влияния - теперь уже внутри руководства КСИР.  Вообще, часть могущественных начальников страны, по-видимому, считают именно его преемником Али Хаменеи. Однако, другие думают, что наилучшим преемником стал бы сын верховного лидера Моджтаба Хаменеи. При жизни короновать чалмой своего сына верховный лидер все же не решился. Но после его смерти борьба за власть может развернуться между этими двумя и стоящими за их спиной руководителями КСИР.

Однако, в их расчеты могут вмешаться другие силы. В Иране раз в несколько лет происходят бунты, которые выводят на улицы сотни тысяч человек. Женщины протестуют против обязательного ношения хиджаба и насилия со стороны полиции нравов, рабочие бастуют, требуя увеличить их зарплаты, съеденные инфляцией, студенты и интеллигенция борются за свободу слова, а этнические меньшинства, составляющие половину населения страны (азербайджанцы, белуджи, курды и др.), протестуют против дискриминации, отсутствия образования на местных языках и перекачивания доходов из их регионов в персоязычные провинции и, в особенности, в столицу. 

Низкая явка на выборах - плохая новость для руководства страны. Согласно исследованиям американских социологов, в Иране прежде всего бунтуют наиболее густонаселенные регионы, области с наибольшим процентом проживающей там молодежи, и, что особенно важно, те районы, где ниже всего процент населения, принимающего участие в избирательном процессе. Таким образом, существует определенная связь между потерей интереса к выборам и уличными столкновениями. 

К этому следует добавить неутешительные для теократического режима данные, которые принесли последние официальные социологические опросы. Власти попытались их скрыть, но они просочились в персидскую службу Би-би-си. Согласно им, почти 73 % населения выступают за отделение религии от государства; в 2015 году этот показатель ровнялся 31%. Это приговор для системы вилает-э-факих, созданной в Иране (абсолютной власти верховного правителя - правоведа и теолога). Другими словами, система религиозного параллельного государства, "незам", более нелегитимна.

Сжатие режима до его консервативного чиновничьего и военного ядра ведет к сужению его базы.  На фоне огромной инфляции - постоянного роста цен и того обстоятельства, что свыше половины иранцев живут на черте или за чертой бедности, это не сулит руководителям страны ничего хорошего.

• В США участились случаи суицида среди военных
• Залужный заявил о начале третьей мировой
• Оппозицию Грузии не зовут в парламент