«Армянин взял девочку, поднял ей юбку и надел на голову, и бросил на стол посреди подвала» - ФОТО

В течение длительного времени мы знакомили читателей с трагедией жителей Ходжалы, которые оказались в плену в день геноцида ходжалинцев 26 февраля 1992 году. Публикуя все эти трагедии отдельных людей, которые стали черными страницами истории Азербайджана, мы преследовали и другую цель: быть может наши современные режиссеры, в большинстве своем снимающие бездарные сериалы, которые вынуждают все больше азербайджанцев подключаться к кабельному телевидению, заинтересуются этой историей. Ведь эти материалы практически готовые сценарии для фильма.

В Азербайджане немало состоятельных людей, которые могли бы спонсировать съемки подобных фильмов, причем, даже при необходимости с участием голливудских актеров.

И в случае, если все же хотя бы один такой фильм будет снят, участие его в международных кинофестивалях раскроет глаза мировой общественности на армянский фашизм. Ведь это не выдуманная «геноцидальная история» армян, а история жизни реальных людей, которые живут в Баку, в Гяндже, Геранбое, одним словом, во многих городах Азербайджана.

Vesti.Az со ссылкой на lent.az вновь будет знакомить читателей с очередной трагедией.

Мехрибан Бекирова – жительница Ходжалы, азербайджанского городка, стертого с лица земли армянскими агрессорами 23 года назад. Она из турок-месхетинцев, которые в 1989-м были изгнаны из Ферганской долины в Средней Азии и нашли приют в Азербайджане. Но ей спустя три года выпало вторично, после родной Ферганы, увидеть и испытать ад на земле – на этот раз в Ходжалы.

23 февраля 1992 года Мехрибан вместе с соседями укрывалась в подвале от очередной атаки армян. Но, как известно, жизнь продолжается при любых, даже самых неблагоприятных условиях. И как бы в подтверждение этого всеобъемлющего закона бытия, у Мехрибан как раз в этом импровизированном бомбоубежище начались родовые схватки. Подвал разделили старым, отдающим плесенью полотенцем на две половины – мужскую и женскую. Возле лежавшей и отчаянно кусавшей губы, чтобы не закричать, Мехрибан собрались женщины, стараясь помочь действием или словом. Наконец, долгожданный миг настал, новорожденного приняли, обрезали ножницами пупок, завернули в старые тряпки и передали матери вместе с подобающими случаю поздравлениями и напутствиями. Благо все необходимое для родов было под рукой, поскольку схватки у Мехрибан продолжались уже несколько дней, и Абдулла каждый день, отправляясь на пост, наказывал соседкам присматривать за женой. Абдулла был сотрудник отряда милиции в Ходжалинском аэропорту. Это был четвертый ребенок у Мехрибан и Абдуллы после 4-летнего Заура, трехлетней Гюнел и полуторагодовалого Сархана.

25 февраля, как обычно, группа стариков, женщин и детей – всего 67 человек сидели в подвале, пережидая очередную атаку на город. В эту ночь стрельба была что-то особенно сильной, не так, как прежде, и продолжала нарастать. Подвал оглашался плачем перепуганных артиллерийской канонадой детей. В этот момент одна из женщин, находившаяся у входа, тревожно заметила:

- Кажется, они вошли в город… Голоса совсем рядом, говорят по-армянски!..

Звуки стрельбы раздавались совсем близко. Наконец, взрывом брошенной в подвал гранаты все кругом заволокло облаком пыли. Осколком Сархана ранило в лицо и ногу, на глазах матери младенец трепыхался на полу подвала.

Ситуация была критическая, требовалось срочно искать выход. Находившиеся в подвале пожилые мужчины пришли к выводу, что лучше всего будет выйти и сдаться, чтобы не подвергать опасности женщин и детей: «Они думают, что мы тут вооружены. Пусть видят, что здесь дети и женщины. Тогда не тронут нас».

Приняв решение, они привязали белое полотенце к куску дерева. Двое самых пожилых и умудренных опытом взяли этот белый флаг и вышли из подвала.

- Не стреляйте! Здесь женщины и дети…

Снаружи раздались выстрелы – на этот раз совсем рядом. Двери распахнулись; вначале прямо на сидевших у входа упали бездыханные тела двух парламентеров, а следом ввалилась группа армянских солдат…

Мехрибан привязала к спине плачущего из-за раны Сархана, завернула новорожденного младенца в шерстяное одеяло и взяла на руки, забрала также сумку с носильными вещами детей и вместе с остальными вышла из подвала. Следом шли двое детей постарше. Это был ее первый выход за последние три дня.

Ходжалы был объят огнем. Армяне долго вели пленных куда-то. На взгорье их посадили в автобус и отвезли в Ханкенди, а затем опять им пришлось долго идти пешком. Те, кто был один, помогали пленным, имеющим по нескольку детей, вели за руку хотя бы одного ребенка. В пути Мехрибан по совету кого-то из соседей отвязала со спины сына Сархана, который не переставал плакать от раны, чтобы перевязать ему голову. При этом она передала одной из женщин завернутого в одеяло новорожденного. Та недоуменно спросила: - Мехрибан, где же ребенок?..

Только теперь до Мехрибан дошло, что одеяло, которое она держала в руках, было необычно легким. Она машинально обернулась назад, но, конечно, ничего не увидела. Мехрибан находилась в таком состоянии, что не могла припомнить, где она могла обронить ребенка…

В этот момент к группе пленных подошла какая-то русская женщина, держа в руках совершенно голого младенца – в такой-то холод!

- На дороге нашла ребенка, прямо на снегу. Похоже, новорожденный. Чей это?

Матерью новорожденного здесь могла быть только Мехрибан. Все пленные знали, что три дня назад у нее родился ребенок.

Взяв на руки своего ребенка, почти окоченевшего, красного от мороза, Мехрибан познакомилась со спасительницей, русской журналистской Викторией Ивлевой, которая тут же вернулась к своей работе – она фотографировала пленных. Сделанные ею снимки разошлись по страницам прессы и сыграли немалую роль в распространении правды о тех страшных событиях. На этих фотографиях мы видим бредущих по заснеженной целине пленных, видим беженцев, сидящих на снегу у костра, закутавшись в одеяла.

Ниже речь пойдет о том, что осталось за пределами объектива Виктории Ивлевой, но очень глубоко запечатлелось в памяти Мехрибан Бекировой, жительницы Ходжалы, пережившей армянский плен…

- Нас заперли в какой-то бетонный подвал. Там стоял жуткий холод. Мы были голодны, и к тому же с нами были дети. Армяне резали скот, который забрали в Ходжалы, и пировали вволю, а объедки и кости приносили и бросали нам.

- Вас переписали?

- Да, тогда меня и начали бить. Когда спросили, кто мой муж, я не сказала, что в милиции работает. Я чувствовала себя очень плохо, но женщины вокруг сказали, что он работал на строительстве. Я подтвердила. Но они бросили мне в лицо нашу свадебную фотографию и милицейское удостоверение мужа. Оказалось, они обыскивали все оставленные дома. В общем, начали бить меня, приговаривая, что зачем, мол, врешь. Ударили прикладом автомата в левое ухо так, что до сих пор не слышит.

- А с детьми как обращались?

- Тех, кто постарше, били. Моих не трогали, маленькие ведь, зато перед их глазами избивали меня. Дети падали из моих рук, и к счастью, потому что били так, что каждый удар мог убить малое дитя.

…В первый день армянские боевики, войдя в подвал, стали прохаживаться, то и дело пиная пленных, а женщин поднимали за горло, разглядывали, а затем бросали обратно. Подойдя к одному из пленников, они оторвали прижавшуюся к нему дочь-подростка. Четверо держали отца, скрутив руки назад, а третий стал бить ребенка. Отец кричал вне себя:

- Мерзавцы, оставьте ребенка в покое! Ваше дело со мной, не трогайте ребенка!

Один из армян взял девочку, поднял ей юбку и надел на голову, а потом бросил на большой стол посреди подвала. Девочка кричала, а мать с плачем била себя по голове и упрашивала мучителей пожалеть ее дочь…

(продолжение следует)

Вюсаля Мамедова

• Очевидец Агдабанской трагедии: Они стреляли из автоматов, пулеметов и даже из гранатометов
• Фарид Шафиев: Сотрудничество с Китаем в рамках международных организаций очень важно
• Президент Ильхам Алиев отбыл с рабочим визитом в Германию из города Физули