Выборы в Иране: Сеид Джалили победит, но есть нюансы - АНАЛИТИКА

Скорее всего будущим президентом Ирана станет Саид Джалили. Но есть нюансы.

Во-первых, президент Ирана не обладает такими полномочиями, как в США или Франции. Это, по выражению бывшего президента Мохамада Хатами, всего лишь "начальник логистики при верховном лидере". Он - слабый премьер-министр, курирующий экономический и, отчасти, дипломатический блок, в рамках указаний национального руководителя - верховного лидера Ирана, великого аятоллы Али Хаменеи.

Иран - это велает-э факих, государство верховного лидера, своего рода теократия, где ведущий богослов, которого избирают пожизненно (по крайней мере так было сих пор) обладает абсолютной властью.  Хаменеи правит Ираном с 1989 года и при нем сменилось уже множество президентов. Он сам и его канцелярия являются источником высшей власти. 

Истинный правитель Ирана опирается на КСИР - могущественную силовую структуру, которая является одновременной второй религиозной армией, сетью служб безопасности, медиа-империей и крупнейшей в стране экономической корпорацией, которой принадлежит около половины экономики. Наконец, существует несколько советов религиозных экспертов, которые по воле верховного лидера могу вмешиваться в политические процессы. Например,  Совет стражей утверждает или отводит кандидатуры на пост президента и парламентариев. Все вместе является параллельным или глубинным государством (типичная ситуация для Ближнего Востока  в части роли военных), которое называют словом "незам" - система. Она полностью доминирует в политике, в то время как институты парламента и президентства носят второстепенный характер.  В последние годы КСИР, в лице его высших командиров, доминирует. Как смеются иранцы: "Люди в сапогах высасывают власть у людей в чалмах".
 
Во-вторых, до 2021 г иранцы по крайней мере могли выбирать своего начальника логистики среди множества разнообразных кандидатов. Внутри в целом лояльных верховному лидеру группировок чиновников существуют несколько  течений. Среди них либеральные реформаторы, сторонники рыночных реформ и смягчения отношений с Западом (к ним относятся бывшие президенты Хатами и Роухани),  сторонники правового государства во главе с парламентом - конституционалисты (к ним относится влиятельное семейство Лариджани), популисты во главе с бывшим президентом Ахмадинежадом (он придерживается жестких религиозных и антилиберальных взглядов, при этом выступая в роли сторонника социальной политики, выделения помощи бедным и осуждения богачей), и наконец, консервативный охранительский лагерь - решительные сторонники или просто марионетки КСИР и верховного лидера. 

Как писали об этом некоторые эксперты, "внутри жесткого тяжелого авторитарного скелета иранской политической системы бьется  крошечное демократическое сердце". Такая "демократия" выглядела сомнительно, но все же внушала многим иранцам иллюзию, что они "что-то решают в своей стране". 

Но в 2021 году даже эта ограниченная свобода выбора была ликвидирована верховным лидером. Лояльный ему Совет стражей отстранил почти 600 кандидатов в президенты, включая все крупные фигуры иранской политики, чтобы провести на пост президента марионетку Хаменеи и одновременно ставленника КСИР - серого и недалекого исполнителя, Эбрахима Раиси. Теперь одной лояльности мало, нужны преданность и исполнительность.

В-третьих, руководство страны гонит на выборы миллионы бюджетников, указывая им голосовать за "правильного"  кандидата. Такие "выборы" Раиси уже мало чем отличались от простого назначения верховным лидером одного из старших чиновников. Неудивительно, что явка, даже с учетом бюджетников, составила всего 48 %.

После внезапной смерти Раиси в авиакатастрофе, были назначены новые экстренные выборы и картина повторилась. Совет стражей  отстранил подавляющее большинство из 80 кандидатов, включая все сколько-нибудь крупные фигуры, в частности Лариджани и Ахмадинежада, оставив всего шесть. 

Данное решения иранского правителя, Хаменеи, и КСИР, которому он отдал в попечение страну (в обмен на сохранение его власти) связаны с переходным периодом в иранской политике. Дело не только и не столько в президенте, сколько в преемнике самого верховного лидера. Хаменеи 85 лет, он часто болеет и весьма вероятно, что  в ближайшие годы иранскому правящему классу придется подыскивать ему преемника.  Назначение лица, обладающего почти абсолютной  властью означает смену эпох. Поэтому Хаменеи и верхушка КСИР заинтересованы в обеспечении преемственности, в мягком переходе власти к лицу, которое  сможет продолжать прежний курс. 

Президент Ирана совсем не обязательно станет новым   верховным лидером (хотя с самим Хаменеи произошло в 1989 году именно это). Но руководителям КСИР нужно, чтобы и этот пост занимал их ставленник, что становится особенно важным в эпоху перемен.

Среди шести кандидатов выделяются две известные и крупные фигуры Мохаммад-Багер Галибаф  и Саид Джалили, оба связаны с КСИР и крайними консерваторами. 

Галибаф - председатель иранского парламента, в прошлом занимал множество постов. Он был мэром Тегерана, а еще раньше начальником полиции Ирана с 2000 по 2005 год и командующим ВВС  КСИР с 1997 по 2000 год. Один из ведущих экспертов по политике Ирана, Али Альфонех (он точно предсказал отстранение от участия в президентских выборах всех крупных фигур, кроме ставленников консерваторов-охранителей, КСИР и верховного лидера) указывает на то, что Галибаф является решительной, энергичной  и самостоятельной фигурой. Он обладает большими связями в аппарате КСИР и скорее прагматиком по своим взглядам. Однако, именно эти черты сегодня работают против него. 

Саид Джалили во время ирано-иракской войны служил в подразделениях КСИР, позже занимал пост главы администрации Хаменеи, был заместителя министра иностранных дел по странам Европы и Америки, вел ядерные переговоры с Соединенными Штатами (их он провалил), а также он - доверенное лицо верховного лидера в Высшем Совете нацбезопасности Ирана, который объединяет под началом Хаменеи представителей силовых структур. Наблюдатели характеризуют Джалили как негибкого, безинициативного зависимого  от Хаменеи человека. Приблизительно такое же мнение высказывалось ранее о Раиси. Но именно эти черты сделали покойного ныне президента удобной фигурой для верховного лидера и КСИР в период транзита высшей власти.

Это решение совпадало с чаяниями и надеждами большой части правящего класса Ирана - чиновничеством (среди которого важную роль играют сотрудники аппарат КСИР) и их родственниками, активно занятыми приватизацией государственных компаний. Семейные кланы миллионеров и миллиардеров, чьи предприятия (частные и государственные) получают колоссальные субсидии из государственного бюджета, хотят сохранения существующего порядка и плавного перехода от одного правителя, связанного с интересами их социального слоя, к другому такому же. Еще бы - ведь на их благосостояние работает вся страна. Они боятся любых резких движений и перемен.

Согласно этой логике именно Джалили станет следующим президентом Ирана. Мнение избирателей не сыграет большой роли, поскольку власти снова приведут на выборы бюджетников, которые дружно проголосуют за того, за кого им прикажут голосовать. 

Один из ведущих экспертов по иранской политике, Бехруз Турани, делится своими впечатлениями от этих унылых выборов. Он указывает на то, что менее чем за две недели до дня голосования общественность не проявляет к ним никакого интереса и выглядит совершенно равнодушной. Некоторые полагают, что ситуация может измениться, но это кажется сегодня маловероятным.

Шесть кандидатов, отобранных режимом, до сих пор ограничивали свои кампании бесплатными выступлениями на государственном телевидении, участвуя в скучных интервью, которые не смогли, да и не могли, увлечь зрителей.

Похоже, отмечает Турани, у Исламской Республики Иран закончились политики, способные разговаривать с общественностью. Одни и те же знакомые всем лица ежедневно появляются в телевизионных новостях, предлагая слушателям шаблонные заявления вроде: "Мы должны использовать весь наш потенциал, чтобы превратить угрозы в возможности!". Эти банальности повторяются практически по каждому вопросу, от увеличения производства пшеницы до решения проблемы повышения зарплат и снижения 50-процентной годовой инфляции.

Во время телеинтервью кандидаты часто выглядят так, будто испытывают сильные муки, связанные с болезнями печени или сердца. Они с трудом могут выдавить из себя улыбки, а уж о чувстве юмора и говорить не приходится. Со своей стороны, журналисты, следуя указаниям высшего руководства, не решаются задавать серьезные и острые вопросы о чем-либо, будь то внешняя политика или ядерные переговоры с Америкой. 

Возможно, самым смешным стал эпизод с выступлением кандидата от реформистского лагеря, - кандидата, не пользующегося серьезной общественной поддержкой, Масуда Пезешкияна, когда тот объяснил, что принял решение участвовать в выборах только для того, чтобы поднять явку и еще для того, чтобы обеспечить точное исполнение указаний Хаменеи.

Единственный кандидат, который до сих пор был замечен в попытках показаться избирателям обаятельным, - это консервативный клерикал Мостафа Пурмохаммади, которого  некоторые иранские СМИ преподносят как "умеренного" кандидата. Он выделяется хорошо сшитыми одеяниями и хорошим вкусом в выборе цветов, что, похоже, очень не нравится остальным кандидатам. На самом деле, он не только духовное лицо, но и человек связанный с силовыми структурами, в прошлом работал прокурором, был главой управления контр-разведки, а затем главой МВД и Министерства юстиции. 

Логично предположить, что на выборы  придет меньше половины избирателей, как и в прошлый раз. Но кого бы не назначил верховный лидер президентом, это вызовет большие трудности.

Сами власти признают, что низкая явка стала проблемой. Иран не стабилен. При инфляции 50 процентов в год (таковы официальные данные, на самом деле она может быть намного выше) большинство иранцев уже давно находится на черте или за чертой бедности. Правящий класс все больше изолирован. Страну время от времени сотрясают нелегальные забастовки с экономическими требованиями, политические протесты, требующие ликвидации исламской республики, и выступления национальных меньшинств (азербайджанцев, курдов, белуджей и арабов), недовольных дискриминацией.   

Согласно данным американских социологов, больше всего бунтуют районы с наиболее низким участием населения в выборах. Протестуют те, кто больше не верит системе. 

Словом, кто бы не стал президентом Ирана, стране предстоят сложные времена.  

• Франция и Венгрия — лидеры по закупкам российского газа в ЕС
• Bloomberg: Что на самом деле будет делать Департамент эффективности Маска?
• The Economist: Украина планирует расширение ядерной энергетики