Тот самый Шаумян – ИСТОРИЯ

С именем Степана Шаумяна связана, пожалуй, самая трагическая страница азербайджанской истории ХХ века. Волею событий, вызванных грандиозными потрясениями эпохи развала Российской империи, он оказался во главе политического режима, который установился в древнем азербайджанском городе Баку и восточных районах Северного Азербайджана. Выступая под знаменем большевистского движения, Шаумян на деле олицетворял интересы армянского национализма, стратегической целью которого было создание армянского государства на значительной части территории Турции и Азербайджана. По сути, захватив Баку и прилегающие районы, сила, ведомая Шаумяном, могла добиться своего только за счет истребления азербайджанского населения, оказавшегося, тем самым, заложником государственного терроризма на собственной земле. Итогом политики Шаумяна и возглавляемой им злополучной Коммуны стал геноцид азербайджанцев, десятки тысяч которых заплатили своими жизнями во имя реализации человеконенавистнической идеологии великоармянства.

Советская историография, долгие годы представлявшая историю шаумяновской клики как пример жертвенного служения революционным идеалам, была бессильна обеспечить этому полному лживости мифу гарантию от бесславного развенчания. Правда истории, всё новые факты, открывающиеся взорам исследователей, окончательно ниспровергают догму о «героях-комиссарах», включая и самого Шаумяна, который в действительности был вовсе не борцом за «освобождение трудового народа», а вершителем чудовищного плана уничтожения конкретной группы людей - азербайджанцев - по этническому принципу.

Будущий вершитель антиазербайджанского террора родился 1(13) октября 1878 года в Тбилиси в семье купца Георгия Шаумова. Обучаясь в Тифлисском реальном училище, Степан Шаумов принимал активное участие в различных кружках армянской молодежи. В старших классах он изменил окончание «-ов» своей фамилии на армянское «-ян». Из стен реального училища 20-летний Шаумян вышел, находясь под влиянием набирающих всё большую популярность идей социализма. Спустя год, в 1899 году, он организует марксистский кружок в исконно азербайджанском селении Джалал-Оглы, которое позднее, в советский период, было названо в честь Шаумяна Степанаваном и стало одним из городов Армянской ССР. В последующие годы Шаумян примыкает к большевистскому крылу Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП).

Во время первой русской революции он приезжает в Баку – один из центров революционного движения. По сведениям Тифлисского губернского жандармского управления, относящимся к июлю 1908 года, Шаумян входил в состав Бакинского комитета партии «Дашнакцутюн». Он оказывал представителям дашнакской партии всяческое содействие в трудоустройстве на нефтепромыслы Баку (1). Факт двойной партийной принадлежности Шаумяна во многом объясняет то, что он при организации массового насилия над азербайджанцами весной 1918 года опирался на дашнаков и всячески содействовал формированию тактического союза большевиков с одной из радикальных националистических организаций армян.

В 1911 году Шаумян высылается в Астрахань, где находится вплоть до 1914 года. К этому времени оформляется синтетическое мировоззрение Шаумяна – смесь идей социал-демократии и армянского национализма, от которой он избавится уже только в бытность главой Бакинского Совета, окончательно отдав на практике предпочтение второму «ингредиенту».

Вернувшись в Баку в 1914 году, Шаумян возглавляет Бакинскую организацию большевиков, а через год становится членом Кавказского бюро РСДРП. Он руководит забастовкой бакинских рабочих, попадает в тюрьму, затем ссылается в Саратов. Февральская революция возвращает Шаумяна в Баку, но ещё до завершения ссылки он избирается заочно председателем Бакинского Совета рабочих и солдатских депутатов. Уже в первые месяцы «свободы и демократии», в которые окунулось всё пространство бывшей Российской империи, Шаумян распознаёт в пробуждающемся национальном движении азербайджанского народа своего смертельного политического противника.

В октябре 1917 года Шаумян руководит I съездом большевистских организаций Кавказа. Спустя несколько дней после Октябрьского переворота в Петрограде, Шаумян, используя тактику созыва расширенного заседания Бакинского Совета (путём привлечения в его работу представителей промыслово-заводских, полковых и флотских комитетов, число которых оказалось в несколько раз больше, чем членов самого Совета, представленного различными левыми партиями), добивается установления в Исполнительном комитете этого органа большевистской гегемонии.

2 ноября 1917 года провозглашается Советская власть в Баку, что привело к открытому расколу среди существовавших в регионе политических сил (2). Это событие, в сущности, и стало причиной фактического разделения Южного Кавказа, восточная часть которого (Баку и губерния) оказалась под властью большевиков, а западная вовлеклась в процесс создания региональных органов власти, противостоящих большевистскому движению.

В декабре 1917 года Совнарком РСФСР назначил Шаумяна чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа. Но ресурсы этой должности тот использовал не столько для «дела социалистической революции», одним из принципов которой был провозглашен интернационализм, сколько для реализации амбиций армянского экспансионизма. Шаумян окончательно стал на этот путь после того, как 11 января 1918 года был обнародован декрет большевистского правительства России об османских территориях, поддержавший «право армян оккупированной Россией Турецкой Армении на свободное самоопределение вплоть до полной независимости». При этом СНК РСФСР высказался за проведение «референдума армянского народа» при предварительном образовании «Временного народного правления Турецкой Армении в виде Совета депутатов армянского народа». Одной из гарантий реализации этих пунктов декрет объявил вывод российских войск из данной зоны при немедленном образовании «народной армянской милиции». Оказание «всяческого содействия» в решении этих вопросов, включая создание комиссии для установления срока и способа вывода войск из пределов «Турецкой Армении», было возложено на председателя исполкома Бакинского Совета Степана Шаумяна.

В марте 1918 года под лозунгом «борьбы с контрреволюционными элементами», которыми были объявлены азербайджанские национальные и демократические силы, Бакинский Совет, управляемый большевистско-дашнакским альянсом во главе с Шаумяном, приступил к политике массового истребления азербайджанского населения, являвшегося социальной базой азербайджанских партий, прежде всего пользовавшегося огромной популярностью «Мусавата».

«Мы воспользовались поводом… и открыли наступление по всему фронту, - писал впоследствии Шаумян, - ... у нас были уже вооруженные силы - около 6 тысяч человек. У «Дашнакцутюн» имелось также около 3-4 тысяч национальных частей, которые были в нашем распоряжении. Участие последних придало отчасти гражданской войне характер национальной резни, но избежать этого не было возможности. Мы шли сознательно на это. Если бы они (т.е. азербайджанские политические силы – Н.М.) взяли верх в Баку, город был бы объявлен столицей Азербайджана» (3).
В результате, тысячи мирных азербайджанцев были уничтожены только из-за своей национальной принадлежности. 30-31 марта безоружные азербайджанские кварталы Баку были преданы закланию. Объединенные дашнако-большевистские войска не жалели даже детей, женщин и стариков. В ночь на 1 апреля армянские отряды ворвались в Ичери-шехер (Старый город), население которого уничтожалось с особой жестокостью. Несмотря на масштабы злодеяний, Шаумян не скрывал удовлетворения: «Национальный состав нашего города пугал нас. Мы боялись, что борьба примет нежелательную окраску. Нам даже пришлось прибегнуть к помощи армянского дашнакского полка. Мы даже не могли допустить себе роскошь отказаться от их услуг. Национальный армянский совет самостоятельно арестовывал, обыскивал, реквизировал и т. д. ... Однако победа настолько велика, что мало омрачает действительность».

Всего за три дня в Баку было убито, по разным данным, от 12 000 до 17 000 человек. Но на этом карательная операция Баксовета не закончилась. Геноцид азербайджанцев осуществлялся не только в Бакинском, но и Шемахинском, Губинском и других уездах Азербайджана. Газета «Азербайджан» от 8 октября 1918 года писала: «После того, как глава разбойничьей шайки, занимающейся похищением детей, Татевос Амиров, став во главе «социалистической (коммунистической) армии», вырезал до 16 000 беззащитной мусульманской бедноты в Баку, а … ублюдок Стёпа Лалаев во главе дашнакских (тоже социалистических) банд очистил ряд кварталов от представителей мусульманской интеллигенции, которых он вытаскивал из домов и расстреливал на улице, Шаумян и ему подобные «вожди демократии» нашли, должно быть, стаж этот весьма блестящим для своих командиров, и Амиров с Лалаевым были назначены для борьбы с «контрреволюцией» в Шамахе с отобранным дашнакским отрядом» (4).

Кстати говоря, факт отправки карательного отряда дашнака Татевоса Амирова против азербайджанского населения подтвердил позднее, на заседании Бакинского совета 7 июня 1918 года, один из лидеров дашнакской фракции Зарафян, прямо заявивший Шаумяну: «Амирова назначили вы…» (5)

Вооруженные армянские отряды общей численностью в 20 000 человек под руководством большевика Атарбекова, а также Степана Лалаяна (Лалаева), Михаила Арзуманова и других, бурей прошлись по сёлам Шемахинского, Гёйчайского и Арешского уездов, убив около 7 000 человек (из них 1 653 женщин и 965 детей) (6).

Резнёй мусульманского населения Губинского уезда занимались армянские военные формирования под руководством уполномоченного Шаумяна дашнака Амазаспа, говорившего: «Я - армянский герой, пришёл отомстить за убитых вами и турками армян. Я вырежу весь мусульманский род от Каспийского моря до Шахдагских гор». В этом уезде были разорены 122 села, уничтожены сотни тюркских и лезгинских жителей (7).

Террор против азербайджанцев был осуществлён также и в Карабахе, Зангезуре, Нахчыване, Ленкоране, других регионах Азербайджана. С этой целью Шаумян держал связь с главарями армянских банд, совершавших насилие в Восточной Турции и западной части Азербайджана, в частности с отъявленным убийцей Андраником Озаняном, виновном в массовом истреблении азербайджанцев в Нахчыване, Шаруре и Зангезуре. Всего за лето 1918 года в Шаруре и Нахчыване было убито 3 000, в Зангезуре – 7 700 человек. С родных мест было изгнано 50 000 жителей. Отмечая заслуги Андраника перед армянством, Шаумян в отправленной ему телеграмме писал: «Народному вождю Андранику. Вашу телеграмму получил. Полный текст сообщил в Москву центральному правительству. Со своей стороны приветствую в Вашем лице истинного героя» (8).

В апреле 1918 года дашнако-большевистский тандем, по сути, узаконился. Были организованы три красноармейские бригады, которыми руководили Амазасп, Бек-Зурабян и Арутюнян. Командиром корпуса был назначен полковник Казарян, начальником штаба полковник Аветисян. 25 апреля был образован Совнарком Бакинского Совета, в котором ведущие позиции заняли армяне. Сам Шаумян стал председателем Бакинского СНК и комиссаром по иностранным делам.

Дальнейшее укрепление возглавляемого Шаумяном дашнако-большевистского режима было предотвращено провозглашённой 28 мая 1918 года Азербайджанской Демократической Республикой, временной столицей которой была объявлена Гянджа. Военный союз АДР с Османской империей и создание азербайджано-турецкой Кавказской Исламской Армии, начавшей победоносное движение в направлении Баку, разрушило планы армяно-большевистских сил по окончательному захвату Баку и всего азербайджанского Прикаспия.

31 июля 1918 года, в обстановке обострения внутрисоветской борьбы в Баку, шаумяновская клика сложила свои полномочия. После поражения Баксовета армяне связали свои надежды на сохранение Баку под своим контролем с англичанами, в расчёте на покровительство которых в городе была создана дашнако-эсеро-меньшевистская «Диктатура Центрокаспия». Однако не суждено было сбыться и этому захватническому плану. 15 сентября 1918 года азербайджано-турецкие войска освободили Баку – столичный город Азербайджана, и уже через день сюда переехало правительство Демократической Республики.
Что же касается самого Шаумяна и всего преступного комиссарского руководства, то долгие десятилетия, по наущению официальной советской пропаганды, считалось, что глава Баксовета «вместе с другими 25 товарищами» были арестованы и расстреляны то ли эсерами из закаспийского правительства, то ли англичанами, 20 сентября 1918 года между станциями Перевал и Ахча-Куйма близ Красноводска, а спустя два года, после установления Советской власти в Азербайджане, их трупы были захоронены в центральном сквере Баку.

Однако в ходе раскопок, проведённых в январе 2009 года в столице Азербайджана при реконструкции парка «Сахиль», под мемориалом в честь «26-и Бакинских комиссаров», были обнаружены останки 23 человек, вместо предполагаемых 26-и. В этой связи следует отметить, что видный азербайджанский историк, ныне покойный Зия Буниятов ещё в конце 80-х годов прошлого века выдвинул серьёзные доводы в пользу того, что Шаумян, в действительности, не был расстрелян в песках Туркменистана и следы его ведут в Индию, которая в тот период находилась под владычеством Англии (9). Им же была впервые обнародована информация, содержание которой раскрывается в документе, оказавшемся ныне в центре внимания историков. Речь идёт о документе, датированном мартом 1919 года, спустя полгода после расстрела близ Ахча-Куймы, в котором говорится о том, что Тифлисской радиостанцией перехвачено сообщение из контролируемой большевиками Астрахани на имя некоего Соколова, касающееся обмена военнопленными, в частности, Шаумяна на находящихся в плену у большевиков членов союзной миссии, то есть представителей победившей в Первой мировой войне Антанты (10).

Интересно отметить, что обсуждение возможности обмена «врагов революции» на Шаумяна и других комиссаров, пусть и несколько в ином ракурсе, чем в упомянутом выше документе, признавалось и в работах советских историков. В частности, Г.Акопов отмечает, что в ночь с 19 на 20 сентября 1918 года Шаумян, находящийся вместе с другими комиссарами в Красноводской тюрьме (куда они были доставлены из Баку), после того как стало известно о готовящемся переводе арестантов в Ашхабад, прощаясь с Микояном, поручил ему «постараться пробраться» в Астрахань и оттуда в Москву с тем, чтобы встретиться с Лениным и от его, Шаумяна, имени сделать предложение «арестовать нескольких видных правых эсеров и меньшевиков (если нет уже арестованных), объявить их заложниками и предложить закаспийскому правительству в обмен на нас» (11).

Что же касается «индийского следа», следует отметить, что в ноте от 21 апреля 1919 года наркома по иностранным делам РСФСР Г.В.Чичерина на имя Министерства иностранных дел Великобритании упоминается выпущенное ранее англичанами некое официальное сообщение, согласно которому комиссары были увезены ими в Индию. При этом в ноте отмечается, что британское правительство сделало это «в целях обмана общественности», чтобы скрыть «убийство беззащитных пленников» (12).

Вопрос совершенно запутывает и архивный документ, в котором представлен список лиц, содержащихся в Красноводском арестном доме, которым с 20 сентября по 1 октября 1918 года, то есть уже после расстрела комиссаров, был выдан продовольственный паёк. В этом списке присутствует и имя Степана Шаумяна (13).

Существует также датированный 1919 годом документ, в котором представитель английского командования в Мешхеде сообщает о доставке «трёх незначительных лиц» с целью их последующего препровождения в Индию. Дальнейшее исследование содержащейся в данном документе информации, возможно, представляет большое значение в контексте необнаружения останков трёх тел при раскопках в парке «Сахиль».
В любом случае, существует необходимость в проведении широких научно-исследовательских работ, призванных раскрыть все тайны в «деле комиссаров». Новые данные ставят перед историками новые вопросы. Впрочем, вне зависимости от ответов на них, преступная сущность Бакинского Совета и его главаря Степана Шаумяна не вызывает никаких сомнений.

Натиг Мамедзаде,
старший научный сотрудник Института истории
им. А.Бакиханова НАНА, кандидат исторических наук


Источники и литература

1. Архив политических документов при Управлении делами Президента Азербайджанской Республики (АПДУДПАР), ф.276, оп.8, д.412, л.4-5.
2. Азербайджанская Демократическая Республика (1918-1920). Баку, 1998, с.42.
3. Шаумян С. Г. Избранные произведения. М., 1978, т.2, с.246.
4. Азербайджан, 1918, 8 октября.
5. Известия Бакинского Совета, 1918, 12 июня.
6. Государственный архив Азербайджанской Республики (ГААР), ф.1061, оп.1, д.108, л.7.
7. Там же, д.95, л.5-8.
8. Микоян А.И. Дорогой борьбы. М., 1971, с.42.
9. Azərbaycan, 1989, 6 noyabr.
10. ГААР, ф.970, оп.1, д.36, л.31.
11. Акопов Г.С. Степан Шаумян. Жизнь и деятельность. М., 1973, с. 259.
12. Документы внешней политики СССР. Т.II, М., 1958, с.141-142.
13. АПДУДПАР, ф.303, оп.1а, д. 20, л.126.

• Эрдоган высказался о сроках подписания мирного соглашения между Баку и Ереваном
• Азербайджанская дипломатия на Ближнем Востоке: новая надежда на мир между Израилем и Хезболлой
• Турция готовит поставку 150 истребителей KAAN странам-союзникам