Вот почему Трамп посылал письмо в Баку

Послания президента США Трампа по случаю Дня республики и открытия очередной Нефтегазовой конференции в Баку в конце мая – начале июня послужили основанием для азербайджанских властей заявить о новой странице в азербайджано-американских отношениях.

Такая реакция на протокольные, традиционные на протяжении более чем двадцати лет, послания президента США не оставляют сомнений в стремлении президента Алиева наладить тесные контакты с новой администрацией в Вашингтоне. В своих комментариях представители азербайджанских властей особо выделяли послание президента Трампа участникам нефтегазовой конференции 31 мая – 3 июня в Баку, в котором отмечалось, что США "продолжат решительную поддержку Южного газового коридора". Эта часть послания Трампа была особо подчеркнута президентом Алиевым 31 мая на встрече с заместителем помощника Госсекретаря США по энергетической дипломатии Робином Данниганом.

Ажиотаж в Баку вокруг послания президента Трампа объясняется не только тем, что новая администрация в США сохраняет преемственность стратегии энергетической безопасности на евро-атлантическом пространстве. Послание приобретает особое значение на фоне сложного геополитического контекста, содержащего определенные риски на пути реализации Южного газового коридора.

В своих вступлениях в последние несколько месяцев президент Алиев не раз говорил о наличии "посторонних сил", стремящихся "сорвать или затянуть" реализацию Южного газового коридора. Хотя Алиев и не конкретизировал, однако обстоятельства указывают на то, что медленные темпы строительства Трансадриатического газопровода (TAP) в Италии из-за протестов экологических групп, выгодно России, стремящейся завершить реализацию проекта "Турецкий поток" к 2020 году, то есть к сроку, которому Азербайджан стремиться начать поставки газа с "Шах-Дениз-2" на европейские рынки.

Спешка России в реализации проекта "Турецкий поток", видимо, связана со стремлением создать конкуренцию на рынках юга Европы, и тем самым затруднить планы, связанные по доведению транзитных мощностей Южного газового коридора до 60 млрд. куб.м. в год на последующих этапах его реализации. Так, ЕС и США, прилагая усилия для подключения к Южному газовому коридору Туркменистана, стремятся к созданию как серьезной конкуренции для российских поставок газа в Европу, так и действенного рычага политического давления на Россию.

Примечательно, что 19 июня Европейский Совет принял заключение по Стратегии ЕС в отношении Центральной Азии, в котором отмечается, что "ЕС будет и впредь стремиться к расширению "Южного газового коридора" до Центральной Азии и дальнейшему развитию многостороннего и двустороннего энергетического сотрудничества". Данная позиция ЕС, можно полагать, приведет к активизации переговоров в рамках созданной в 2015 году рабочей группы ЕС, Азербайджана, Турции, Туркменистана и Грузии по вопросу участия Ашхабада в проекте Южного газового коридора. Намек на это имелся и в обращении вице-президента Европейской комиссии по Энергетическому союзу Мароша Шефчовича к участникам Форума Международной энергетической хартии, проходившей 30-31 мая в Ашхабаде.

По заявлениям на Бакинской нефтегазовой конференции, Азербайджан планирует увеличить объемы добычи газа к концу 2017 года до 28,5 млрд. куб.м., а в 2020 году до 45 млрд. куб.м. После разработки новых месторождений объем экспорта Азербайджана к 2025 году будет доведен до 30-40 млрд. куб.м. в год. Однако, эти планы Азербайджана, пожалуй, впервые, публично поспешил поставить под сомнение российский "Газпром". В беседе с журналистами, комментируя итоги переговоров с руководством Snam и Fluxys, акционерами TAP, в ходе Петербургского экономического форума 1-3 июня, зампредседателя правления "Газпрома" Александр Медведев заявил, что "Трансадриатический газопровод рискует быть недозагруженным".

Свою оценку он обосновал тем, что "у Азербайджана растущие потребности в закачке газа в пласт для поддержания добычи нефти на основных месторождениях". Действительно, в связи с увеличением объемов закачек газа в пласты на месторождении Азери-Чыраг-Гюнешли и ростом внутреннего потребления в балансе Азербайджана до 2019 года заложен дефицит газа в объемах до 5 млрд. куб.м. в год.

В этой связи ГНКАР вел переговоры с "Газпромом" о закупке газа, но стороны не смогли договориться по закупочным ценам. Однако, с реализацией "Шах-Дениз-2" в 2019 году Азербайджан не только избавится от этого дефицита, но и нарастит экспортные объемы, необходимые для заполнения ТАР.

Россия, очевидно, решила использовать текущие проблемы Азербайджана для убеждения ЕС в необходимости для Европы "Турецкого потока" и тем самым дать "зеленый свет" проекту газопровода Poseidon, по созданию которого в рамках Петербургского экономического форума "Газпром" подписал соглашение с итальянской Edison и греческой DEPA. "Газпром" намерен реализовать проект Poseidon к 2019 году, если будут гарантии со стороны ЕС.

Главное отличие нынешнего соглашения по проекту Poseidon от прошлогоднего меморандума заключается в том, что в нем вторая нитка "Турецкого потока" мощностью 16 млрд. куб.м. в год конкретно указан основным источником газа для Poseidon. "Газпрому", видимо, удалось убедить своих европейских партнеров конкретизировать прежние договоренности по газопроводу Poseidon после того как, 7 мая, через несколько дней после встречи президентов России и Турции в Сочи был дан старт строительству морского участка газопровода "Турецкий поток" по дну Черного моря. Уже 23 июня президент России Путин принимал участие в церемонии стыковки мелководной и глубоководной частей первой ветки газопровода "Турецкий поток". Проинформировав по телефону президента Турции Эрдогана об этом событии с борта судна-трубоукладчика, Путин заявил, что "Россия готова подать газ через Турцию в Южную и Юго-Восточную Европу".

Придание процессу стыковки мелководной и глубоководной частей первой ветки газопровода "Турецкий поток" с участием президента Путина торжественности, с одной стороны, подтверждает спешку Москвы в реализации этого проекта, а с другой, демонстрируя возможности России реализовать столь крупный проект, преследует цель усиления прессинга на ЕС. Так, ЕС с самого начала критически воспринял инициативу президента Путина по строительству "Турецкий поток", заметив, что эта инициатива, как и несостоявшийся проект "Южный поток", не предполагая диверсификации источников газа, преследует цели усиления энергетической зависимости Европы от России.

Отрицательная реакция ЕС и отсутствие гарантии со стороны Брюсселя в том, что этот проект не будет заблокирован и как "Южный поток" вынудила "Газпром" несколько откорректировать планы относительно "Турецкого потока". Вместо четырех веток, общим транзитным объемом 60 млрд. куб.м. в год, планируется построить две ветки с мощностью 31 млрд. куб.м. в год. Несмотря на эти корректировки задача "Газпрома" по доставке российского газа на европейские рынки по "Турецкому потоку" остается неизменным.

Очевидно, что без одобрения ЕС ни Газпром, ни его европейские партнеры не рискнут начать создавать инфраструктуру для реализации планов по доставки газа с "Турецкого потока" на европейские рынки.

Так, 30 мая замглавы МИД России Алексей Мешков выразил обеспокоенность попытками определенных стран ЕС заблокировать реализацию российских проектов "Турецкий поток" и "Северный поток — 2". Поэтому, по его словам, Москва ждет от Брюсселя "железобетонных гарантий" реализации этих проектов, чтобы не повторилась история с "Южным потоком". Демонстрация ускоренных темпов реализации "Турецкого потока" указывает на то, что Москва не намерена просто сидеть ждать гарантии со стороны ЕС, а добиваться их посредством давления на Брюссель европейских стран и компаний, заинтересованных в поставках российского газа с "Турецкого потока".

После строительства "Северный поток-2" и первой ветки "Турецкого потока" Россия, очевидно, прекратить транзит газа в Европу через Украину и поставки газа в Турцию по Трансбалканскому газопроводу через Украину, Молдавию, Румынию и Болгарию. Ситуация тревожит некоторые восточно-европейские страны, получающие газ из России по трубопроводной системе Украины. Публичными оценками относительно реализации Южного газового коридора "Газпром", очевидно, пытается усилить обеспокоенность среди этих европейских стран своей энергетической безопасностью и, тем самым, углубить противоречия между ними и Брюсселем.

Ранее Россия также выступала с заявлениями, ставившими под сомнение реализацию Южного газового коридора в установленные сроки, а также способность Азербайджана обеспечить поставки газа по нему в больших объемах. В такой ситуации на руку России играет и факт переговоров "Газпрома" с руководством Snam и Fluxys, акционерами TAP, на предмет использования расширенного варианта этого газопровода для поставок российского газа с "Турецкого потока".

Эти переговоры были спровоцированы самим "Газпромом". Так, пару месяцев назад "Газпром", опираясь на третий энергетический пакет, заявил, что допускает возможность использования транзитных объемов расширенного TAP. Заявление последовало на фоне неуверенности в том, что ЕС одобрит строительство проекта газопровода Poseidon.

Ряд европейских компаний, а также Италия, Греция, Венгрия и даже Болгария позитивно отнеслись к намерениям "Газпрома". Их интерес к участию "Газпрома" в TAP обусловлены определенными выгодами. Появление, помимо Азербайджана, еще одного поставщика газа по Южному газовому коридору обещает им дополнительные транзитные доходы и возможность покупать газ по более низким ценам.

В случае поставок российского газа по TAP такие страны, например, как Болгария, могли бы избавиться от потерь из-за приостановки Россией транзита газа через территорию Украины. Следует отметить, что по Южному газовому коридору Болгария к 2020 году сможет получать газ только лишь в объемах 1 млрд. куб.м. в год. На днях замминистра энергетики Болгарии Жечо Станков сообщил о начале Bulgartransgas переговоров с ГНКАР об увеличении поставок газа в объеме около 3 млрд. куб.м. в год. Но такие объемы газа для Болгарии Азербайджан вряд ли сможет обеспечить к 2020 году.

Вслед за переговорами "Газпрома" с Snam и Fluxys, 13 июня, издание Der Standard сообщила о переговорах австрийской компании OMV и "Газпрома" по изучению возможностей реализации проекта "Южный поток" в облегченной версии. Речь идет, о поставках газа с "Турецкого потока" по интерконнектору Греция-Болгария (IGB), с пропускной способностью от 3 до 5 млрд. куб.м. в год. Между тем, планируемая мощность второй ветки "Турецкого потока" позволяют уже к 2020 году обеспечить необходимые объемы поставок газа по IGB. Рисуя такую перспективу, "Газпром", с одной стороны, склоняет на свою сторону все еще сомневающихся в эффективности энергетической стратегии ЕС юго-восточные европейские страны, а с другой, пытается уже на начальной стадии притеснить азербайджанский газ на европейских рынках, а также вовсе лишить страны Центральной Азии перспектив поставок газа в Европу. Здесь в определенной степени проглядывается и стремление помешать проектам по поставкам газа в Европу из Израиля и Ирана.

Налицо постепенное раскручивание Россией газовой интриги с целью вынудить ЕС согласиться с российскими газовыми проектами. За стремлением России не отставать от Азербайджана в плане поставок газа на Юг и Юго-восточную Европу проглядывается задача перехватить инициативу и на этих рынках, опираясь на большие экспортные возможности "Газпрома".

Этим усилиям Москвы, видимо, и призваны помешать намерения США применить новые санкции в отношении России и принимающих участие в проекте "Северный поток 2". Реализация этого проекта, и по умолчанию "Турецкого потока", по убеждению Вашингтона, усилит зависимость Европы от российского газа. В этом контексте США как бы выступают союзником Азербайджана, поскольку, призывая ЕС усилить свою энергетическую безопасность, Вашингтон подталкивает Брюссель к активным действиям и выработке единой позиции европейских стран по скорейшей реализации Южного газового коридора.

• Рамиль Усубов: Страны Глобального Юга не могут защищаться в одиночку
• Баку становится научным центром глобального диалога о деколонизации
• Премьер Армении: Признав Карабах за Азербайджаном, мы обрели суверенитет