Юрий Саюткин: «Азербайджанская музыка пользуется огромной популярностью и любовью в Турции»

Профессия журналиста дарит человеку счастье общения с неординарными и интересными людьми дважды за один раз: первый раз непосредственно при встрече, а второй, - при подготовке материала и  прослушивании записи, которое бывает более глубоким и продуманным. Так было и на этот раз: доцент БМА им.У.Гаджибейли, старший преподаватель фортепианной кафедры Анталийской консерватории в Турции Юрий Саюткин оказался человеком на редкость совестливым и честным,  яркое дарование которого проявилось с самых малых лет его жизни. Наверное, неслучайно, судьба послала ему замечательных наставников и педагогов, которые, словно, сговорившись,  по очереди оттачивали и шлифовали все грани его таланта до совершенства, чтобы этот самородок засиял во всем великолепии. Ему удается делиться и передавать молодому поколению все накопленные знания и умения, весь свой потенциал. Побольшому счету в этом и  заключается предназначение таланта музыканта и педагога: выявить,направить, наполнить и дать раскрыться способностям учеников, оставить после себя школу, наконец. Он привез в Анталью свыше двадцати международных премий и дипломов из Швеции, Болгарии, Литвы, Турции, России, Украины и других стран,  воспитал студентов, которые сегодня преподают в этой же консерватории.

Азербайджанский пианист Юрий Саюткин представляет свою страну в другом государстве. На конкурсах  посредством второй страны он представляет первую, т.е. Азербайджан. Наши соотечественники в Турции представляют свою страну с самой лучшей стороны, благодаря их работе, повседневному быту, уровню общению,  той внутренней культуре, которую они несут отсюда. Этот факт является примером большой пользы, которую они приносят отечественной культуре, пропагандируя азербайджанскую музыку за рубежом. В научной диссертации «Деятельность представителей азербайджанской фортепианной школы за рубежом» он затрагивает деятельность не только  представителей старшего поколения, но и непосредственно своих друзей-коллег, которые работают за рубежом многие годы, и чья деятельность заслуживает самого огромного уважения, исследования и пропаганды.

В жаркий июльский день мы встретились с Юрием Саюткиным в легендарной консерватории, которая для него словно дом родной, и так увлеклись беседой, что не заметили, как пролетели несколько часов…

-Педагоги старшего поколения произносят ваше имя с неизменной улыбкой, восхищением и уважением. Какой путь нужно пройти, чтобы заслужить такое отношение старших коллег?

-Я начал заниматься музыкой с пяти лет в специальной школе им. Шароева при БОДО. Первый педагог, заслуженный работник культуры Брейкин Геннадий Павлович, был один из лучших учеников легендарного Г.Шароева - представителя петербургской фортепианной школы. Брейкин Г.П. научил меня работать над собой, что очень важно, потому что умногих музыкантов личность педагога настолько довлеет над ними, что они не могут работать самостоятельно. Геннадий Павлович культивировал творческий поиск в решении технических задач.Во время учебы я участвовал во многих конкурсах, - и внутришкольных, и республиканских, играл на сцене филармонии, зеленого театра, студии Азербайджанского телевидения, консерватории  и т.д.  В 11 классе я познакомился с моим будущим наставником в консерватории педагогом Аделей ханум Векиловой – дивным музыкантом и потрясающим человеком. Она согласилась готовить меня к поступлению в консерваторию, потому что после внезапной кончины Г.П. Брейкина я остался без педагога и очень долго искал личность, которая могла бы прийти ему на замену. Я долго не мог определиться в какой музыкальный вуз мне поступать. В Москве меня прослушала профессор института им.Гнесиных, и сказала: «Я буду заниматься с вами совершенно бесплатно, так как хотелось бы, чтобы вы поступили ко мне в гнесинку». Я взял у нее несколько уроков, но, к сожалению, условия жизни в Москве не позволяли мне заниматься музыкой, т.к. инструмента у меня не было, а в Баку меня ждал рояль, оставленный  мне в наследство моим первым педагогом, огромная нотная и книжная библиотека, фонотека…

-Знаменитому профессору гнесинки и перспективному будущему вы предпочли бакинскую консерваторию. Почему?

- Вернувшись в Баку, я продолжил занятия с Аделей ханум, и поступил в консерваторию с  высшим баллом. Время тогда было прекрасным, здравствовали все легенды консерватории Рауф Атакишиев, Эльмира Сафарова, Фарида Кулиева, Рафик Кулиев, Зохраб Адыгезалзаде, преподавал Намик Султанов, работающий  ныне в Америке. Это было соцветие невероятных педагогов - золотое советское наследие азербайджанской фортепианной школы. Когда я поступил, Аделя ханум как порядочный человек сказала мне, - Юра, ты не обязан идти ко мне в класс. Посмотри, сколько здесь потрясающих педагогов, если ты попросишь, они с радостью возьмут тебя в свой класс! Тогда, к слову, в класс к Р.Атакишиеву или Н.Султанову попасть было практически невозможно. Позже они интересовались у меня, - а к кому вы пошли учиться? Но я понял, что у меня психологический и творческий контакт с Аделей ханум состоялся на все  100, и что именно она является тем человеком, который сможет придать моей игре то, чего ей не хватало на тот момент, а именно: должного отношения к звукоизвлечению. В меня закладывали очень хорошие  технические основы работы и развития технического аппарата, но Аделя ханум, как никто другой, за пять лет учебы развила во мне отношение к работе над кантиленой, фразировкой и звуковой палитрой, которые являются огромной составляющей мастерства любого уважающего себя пианиста. Я думаю, что это один из немногих педагогов в Азербайджане, который в полной мере обладает способностью правильно и уникально работать над руками пианиста. Аделя ханум - потрясающий представитель школы М.Р.Бреннера и Я. И. Мильштейна. У нас были поразительные разговоры о музыке, интерпретации, я с огромной благодарностью вспоминаю период моей учебы, и даже с большой ностальгией.

-Вам не пришлось пожалеть об отказе учебы в гнесинке?

-Нет. С Аделей ханум я чувствовал себя в некоей броне - вокруг все вроде разваливалось, а я продолжал развиваться, благодаря ей. Это сильно спасало меня, потому что время было очень трудное, страна только-только осознала себя, война, беженцы. В начале 90-х. мое поколение оказалось отрезанным от конкурсов, не было ни интернета, никакой информации, это была некая творческая блокада, финансовая ситуация была труднейшей. На протяжении пяти лет учебы я много играл, даже в тот период находились  возможности для концертирования, мне звонили музыкальные редакторы филармонии и спрашивали: «Юра, не хотите ли поиграть у нас?»

-Самые яркие впечатления студенческих лет?

-Это было чрезвычайно творчески насыщенное время, обычный курсовой экзамен превращался в концерт, получалось так, что к моему выходу зал оказывался заполненным и педагогами, и студентами. Помню невероятно теплый момент, когда на втором курсе я должен был играть концерт №2 С.С. Прокофьева, который по объему сравним с симфонией. В то время Р.И.Атакишиев был завкафедрой и председателем экзаменационной комиссии. Я знал, что при очевидности уровня исполнения члены комиссии могут сократить прослушивание и остановить игру  студента. Мое выступление должно было составить 35-40минут, и я очень переживал, что выступление сократят. Когда я разыгрывался в классе, Рауф муаллим в перерыве между прослушиваниями  вошел в класс и подошел ко мне, - такой огромный и внушительный, - спросив: ты играешь концерт Прокофьева? Я ответил, да, и попросил его, чтобы комиссия дослушала хотя бы первую часть. Он посмотрел на меня внимательно и сказал: играй все, тебя никто не остановит! Впечатление было действительно очень ярким: Аделя ханум аккомпанировала мне за вторым роялем, зал был полон. Это был настоящий праздник!

- Какую роль сыграл в вашем творчестве профессор Ф.Бадалбейли, ведь вы учились у него, не так ли?

-Личность Фархада Бадалбейли всегда была для меня очень значимой. С самого начала моей учебы в консерватории я ходил на его концерты и просто влюбился в его исполнение концерта Гершвина. Музыкант может играть потрясающе, профессионально, обладать огромным репертуаром, редкими интерпретациями, а есть такие произведения, которые уникально может сыграть только он, и никто другой в мире. Это совершенно фантастическая трактовка, которую можно узнать из миллиардов других интерпретаций других пианистов. У меня была пластинка исполнения Ф.Бадалбейли этого концерта с московским филармоническим оркестром под управлением В.Дударовой, так я ее заслушал буквально до дыр, пока Фархад муаллим не подарил мне свой диск. Я выделяю Гершвина потому, что бывают интерпретации, которые стоят над всем миром, и это я говорю совершенно объективно. Я давно мечтал учиться у него, пообщаться, ведь это уникальная личность, помимо всего прочего. Но я не знал, как сказать ему самому об этом. Ну, как обычный студент может попасть на прием к ректору? Это было невозможно! Однажды утром я стоял возле лестницы, по которой он должен был подниматься… До сих пор слышу удары своего сердца в тот момент…Текст я учил сотни раз перед зеркалом, но все произошло довольно просто. Фархад муаллим пригласил меня в кабинет, и наш разговор был настолько простым, легким и коротким, что я не мог поверить своим ушам. До выпускного экзамена я дал концерт в музее искусств им. Мустафаева, на котором присутствовал весь профессорско-преподавательский состав консерватории, все живые легенды! Нигяр Усубова, Эльмира Сафарова Рафик Кулиев, который принял кафедру после смерти Рауфа Атакишиева, все-все пришли послушать простого студента. Атмосфера в зале была необыкновенной,  мне было невероятно легко играть! Когда через месяц был госэкзамен,  я шел к роялю и услышал, как кто-то из госкомиссии сказал мне: – У тебя и так уже пять с плюсом, что ты здесь делаешь? Я повернулся и сказал, – а я поиграть хочу... Учеба у Фархада Бадалбейли – это что-то незабываемое, но и здесь крылся судьбоносный момент: мне было необходимо то, что он дал мне в тот период, т.е. работу над крупными формами. Он научил меня видеть фон, даже из миниатюры создавать крупные полотна, играть циклами и связывать их логически, держать форму, и вообще, сценическое состояние. Как большой артист он дал мне умение правильно чувствовать себя на сцене. При огромной  ректорской загруженности Фархад муаллим занимался со мной железно по графику, даже когда он уезжал, он говорил мне, - ты давай, беспокой меня! До самого моего отъезда из страны, когда я постоянно давал концерты в Большом зале консерватории или в филармонии с оркестром, он всегда приходил на последнюю репетицию и слушал, он никогда не отказывал мне в чем-то, я всегда чувствовал его состояние постоянной заинтересованности. На моих концертах он присутствовал всегда, и это для меня было очень значимо, ответственно и показательно.

- В вашей жизни многие яркие личности сыграли судьбоносную, я бы сказала, роль, и один из них наш лидер Гейдар Алиев. Как произошла ваша встреча?

-Вы правы. У нас был педагог по истории искусств, доцент Баринова Светлана Николаевна, это была умная интересная женщина, которая привила мне любовь к хорошему кинематографу, изобразительному искусству, без которых, в общем-то, музыкант существовать не должен. В то время она была председателем Русской общины Азербайджана, и как-то раз решила сделать рождественский концерт в Кирхе при поддержке депутата ММ М.Забелина. Я был среди участников этого концерта, который посетили наш лидер Гейдар Алиев, министр культуры того периода Полад Бюль-Бюльоглу и много официальных лиц. После концерта Г.Алиев, как всегда, пожелал лично пообщаться с исполнителями. Он пожал мне руку и тепло поздравил (коллеги потом шутили: ты эту руку не мой).  Гейдар Алиевич поинтересовался моими будущими планами, на что я ответил, что планирую продолжить учебу и поступить в аспирантуру. У меня было все готово для поступления, но дело было в том, что моя бронь на армию завершалась с окончанием учебы в консерватории в июне, а поступление в аспирантуру было в ноябре. И тогда Полад Бюль-Бюльоглы направил письмо на имя министра обороны, где было сказано, что президент Азербайджана лично поручил оказать мне поддержку  в этом вопросе. Вот так удачно все произошло. Спустя много лет, холодным декабрем 2003 года в той же самой Кирхе я  играл концерт М. Равеля для левой руки. Этот концерт  был написан для пианиста Пауля Виткинштейна, потерявшего на фронте правую руку. Не глядя на исполнителя, невозможно догадаться, что он играет  одной только левой рукой. Я играл это произведение с симфоническим оркестром филармонии под управлением Рауфа Абдуллаева, и это был первый концерт после траура по поводу смерти Гейдара Алиева. Исполнение этого произведения для одной левой руки было несколько символичным, ведь на тот момент и страна осталась без правой руки, без своего лидера...

-Столь неординарный музыкант не мог не участвовать на международных конкурсах…

- В 1995г. мне впервые удалось выехать на международный конкурс им.С.С. Прокофьева в Петербург. На этапе предварительного прослушивания из множества  видеокассет было отобрано всего 26, все участники были очень сильные, однако по итогам конкурса победителями стали  исключительно ученики членов жюри. К сожалению, такое бывает. В 1996г. у нас состоялся республиканский конкурс «Лучший пианист года», председателем жюри которого был Рафик Кулиев. Тогда первую премию я разделил с моим большим другом, ныне крупным музыкантом, народным артистом АР Мурадом Адыгезалзаде. Для меня этот конкурс до сих пор имеет очень большое значение в качестве большого пианистического праздника.

-Мне известно, что вы широко концертировали и в составе ансамбля «SoNoR», который был очень популярен в конце 90-х…

-Вы правы, я был одним из солистов ансамбля современной академической музыки «SoNoR», которым руководил яркий представитель школы Ф.Караева Эльмир Мирзоев. Это талантливый композитор, обладающий невероятно широким кругозором, прекрасный политолог-аналитик, человек с блестящими преподавательскими навыками. Этот ансамбль стал одним из первых  творческих коллективов в свободном Азербайджане. Мы много ездили, концертировали в других странах. SoNoR был участником фестивалей во многих странах Европы, Азии и СНГ. 

-Однако, как вы оказались в Турции?

- Однажды на фестивале, на котором мы участвовали, почетным гостем был основатель и первый директор Анталийской консерватории профессор Энгин Санса, (виолончелист, в прошлом концертмейстер президентского симфонического оркестра Турции). Ему, как  музыканту с очень большим преподавательским и исполнительским стажем, человеку с глубоким креативным мышлением, поручили создать консерваторию при Средиземноморском университете.  Услышав мое выступление, Э.Санса предложил мне работать в Анталийской консерватории. Я переехал в Турцию в мае 2005 года, но свой первый концерт в Средиземноморском университете я дал еще за два года до этого. С тех пор я регулярно даю концерты в концертном  зале этого университета. У меня много лауреатов международных конкурсов, причем с самого первого года моей работы там. Концертная и конкурсная практика – это очень большой стимул для творческого человека.

-Что отличает работу музыканта в Турции, удается ли выезжать на гастроли и давать концерты?

-Дело в том, что мы работаем в Турции по контракту, каждый год руководство консерватории заключает с нами новый контракт. Даже когда зарубежный музыкант работает там 10 лет, они каждый год заново рассматривают его кандидатуру. Система в Турции такова, что ректор меняется каждые пять лет, это выборная должность, а окончательного кандидата выбирает  сам президент. Пойти на второй или третий срок можно в редких случаях. Каждый ректор, как правило, меняет весь состав руководства, каждая кандидатура иностранных  педагогов рассматривается заново.

-Выходит, что каждый год вы подтверждаете себя и свой профессиональный статус, несмотря на все прежние заслуги?

-Верно. Многолетний стаж и достижения  прежних лет не берутся в расчёт,   происходит своеобразное  обнуление заслуг и в расчет берется исключительно деятельность за последний год.  Продление контракта – это признание профессионализма авторитетной комиссией, которая учитывает все нюансы и составляющие компетентности иностранного преподавателя - концерты, гастроли в Турции и за рубежом, судейство в жюри - успешность учеников, их оценки, концерты и участие в конкурсах, результативность этого участия, т.е. вся деятельность за последний год. Скучать и расслабляться не приходится. Мой педагогический стаж равен 22 годам. Родной дом, конечно же, тянет, и, если бы мне поступило серьезное предложение в плане исполнительства, и как педагогу, я бы его рассмотрел.

-Тема вашей диссертации напрямую связана с вашей работой за рубежом. Как удавалось сочетать столь широкую преподавательскую и концертную деятельность с научными исследованиями?

- Тему диссертации «Деятельность представителей азербайджанской фортепианной школы за рубежом» мне предложил осветить профессор Ф.Бадалбейли, потому что деятельность многих наших музыкантов зарубежом не освещается должным образом. Я имею в виду в научном плане, не только в СМИ, ведь это тоже является сферой, требующей научного подхода и осмысления. Я изучил деятельность многих ярких представителей нашей школы,  как, например, выдающегося пианиста Намика Султанова, который живет и работает в США. Благодаря этому, я подружился с ним и регулярно общаюсь,  каждый раз убеждаясь в его невероятной интеллигентности, огромном профессиональном багаже и талантливейшем подходе к преподаванию.

 -Вы являетесь членом жюри международного конкурса PERA-PİANO. Какие особенности присущи этому конкурсу в отличие от других?

- Как член жюри одного из международных конкурсов в Стамбуле, скажу, что на конкурсе Pera каждый член жюри обязан дать сольный концерт в рамках этого конкурса. Мне лично это дает колоссальную подпитку,  ведь все же мой приоритет - исполнительство. На примере своих учеников удается представлять  педагогический уровень. Сольным же выступлением каждый член жюри демонстрирует  исполнительский потенциал, с которым знакомятся, как члены жюри, так и участники. На конкурсе зарождаются новые творческие связи, нас приглашают куда-то или мы приглашаем кого-то к себе. В этом году этот конкурс был десятым. Художественным руководителем является наш соотечественник Рафаэль Гасымов, потрясающий педагог, заведующий фортепианной кафедрой в лицее изящных искусств. Благодаря его активной деятельности конкурс живет до сих пор. Очень приятно, что уже третий год подряд на этом конкурсе первые премии завоевывают наши ребята, азербайджанцы. В этом году ученик профессора О.Абаскулиева безоговорочно получил первую премию в  старшей группе. Кстати, в прошлом году на моем концерте случайно оказалась старый педагог петербургской школы. После выступления, она сказала,  что услышала в моей игре влияние петербургской  фортепианной школы. Эти слова всколыхнули во мне  воспоминания о моем первом учителе Г.П. Брейкине и рассказах о его старом питерском профессоре Г.Г.Шароеве…В этом году, помимо судейства на двух международных конкурсах, выпуска и поступления учеников, мне удалось свозить на международный конкурс учеников моих коллег,  дать 6 концертов в Анталии, Адане  и Стамбуле. А в прошлом году,  с прекрасной пианисткой С.Тагизаде мы дали концерт в родных стенах филармонии. Хотел бы с большим уважением выделить фигуру великолепного музыканта Теймура Геокчаева, который всегда откликается на мои предложения и мы с огромным удовольствием сотрудничаем с ним. В прошлом году мы играли два концерта для  двух фортепиано с камерным оркестром под его управлением. Я очень благодарен Теймуру Геокчаеву, так как это один из очень немногих дирижеров, которые реально откликаются и делом доказывают свой интерес к совместному творчеству.

-Насколько широко исполняется азербайджанская профессиональная музыка в братской Турции, играют ли ее ваши студенты?

-Вся азербайджанская академическая музыка, начиная с У.Гаджибейли, охватывает ХХ и ХХ1вв., наряду с остальными композиторами всех времен и народов. Благодаря этому, нам в Турции удается пропагандировать азербайджанскую музыку. Спектр караевских сочинений настолько обширен, что он охватывает все периоды обучения, начиная со школы и, кончая консерваторией. То же самое и Ф.Амиров, - богатейший фортепианный репертуар, М.Мирзоев, Д.Гаджиев и другие. Наша музыка пользуется огромной популярностью и любовью в Турции. Азербайджан вызывает в братской Турции большой интерес, уровень нашего образования вызывает неподдельное уважение.

Афет Ислам

• Мамедали Агаеву предъявлены обвинения
• Умер Ярослав Евдокимов, автор песни «Фантазер»
• Сиявуш Аслан: 90 лет со дня рождения легенды азербайджанской сцены