Фарид Маилов: «Джаз — это не просто стиль, это свобода» - ИНТЕРВЬЮ

Есть люди, которые с первых нот покоряют сердца, а их музыка словно разговаривает с каждым, кто готов слушать. Они не просто играют — они проживают каждую мелодию, растворяются в звуках, превращая их в историю, рассказанную без слов. Один из таких музыкантов — саксофонист Фарид Маилов.

Его путь в музыку не был предначертан, но судьба будто сама направляла его, подкидывая неожиданные повороты. Скрипка, кларнет, вокал — юный Фарид искал себя в разных направлениях, пока однажды саксофон не стал его голосом. А дальше — сцены, гастроли, признание, работа с легендами азербайджанской эстрады. Сегодня он не просто успешный музыкант, а художественный руководитель легендарного ансамбля «Гая», тот, кто продолжает традиции и придает им новое звучание.

О том, как из мальчишки, мечтающего стать пилотом, вырос саксофонист, покоривший джазовую сцену, о закулисье азербайджанской эстрады, перфомансах с горящим инструментом и поиске настоящей музыки — в откровенном интервью Vesti.az с Фаридом Маиловым.

— В мае прошлого года вас назначили худруком ансамбля «Гая», поздравляем! Что вас привлекает в роли руководителя и как вы планируете совмещать должность с личным творчеством?

- Спасибо за поздравления! Данное назначение для меня действительно важный шаг. И я рад, что получил возможность возглавить такой замечательный коллектив, как ансамбль «Гая». Чтобы вы понимали, для меня это не просто профессиональное достижение, но и вызов, который открывает новые горизонты.

Что же касается роли художественного руководителя, то она, безусловно, отличается от работы сольного исполнителя. Здесь нужно учитывать коллектив, работать с музыкантами, чтобы каждый чувствовал себя частью общей музыкальной идеи.  Но опять же я считаю, что творчество — это не ограничение, а вдохновение, которое можно перенести в различные формы работы. Моя сольная карьера не исчезает, она продолжает быть важной частью моей жизни, и я уверен, что опыт работы с ансамблем «Гая» в качестве художественного руководителя только обогатит мои собственные музыкальные поиски.

Герой интервью Фарид Маилов (третий в нижнем ряду)

Я всегда стремился к новому звучанию, и работа с ансамблем открывает для меня невероятные возможности для экспериментов и роста как музыканта. У нас замечательный коллектив, в котором каждый участник играет важную роль, вносит свою лепту.  У нас самый лучший руководитель легендарного ансамбля «Гая», музыковед и исследователь джаза Туран Мамедалиева. Она не только прекрасный организатор, а также наш вдохновитель и просто хороший человек.

— Вы — яркий саксофонист, который покоряет отечественную сцену виртуозной игрой. Расскажите, как начинался ваш творческий путь? Что привело вас в музыку и почему именно саксофон?

- Саксофон появился в моей жизни не случайно — можно сказать, это было настоящее чудо. В нашей семье не было музыкантов, но когда мне было около четырёх лет, мама записала нас с братом в музыкальную школу, где мы начали учиться игре на скрипке.

Этот период, пришедшийся на 1995 год, запомнился мне особенно. Я занимался неохотно, часто приходил неподготовленным, и однажды довел учителя до крика. В тот момент в классе находилась мама — тогда родителям разрешалось присутствовать на занятиях. Учитель, раздражённый, вышел из кабинета, а я, разозлившись, заявил маме, что не хочу заниматься скрипкой, грубо отбросил инструмент в сторону. Помимо скрипки, мы изучали сольфеджио, фортепиано, хоровое пение, так что с музыкой я был знаком.

Дожидаясь педагога, от нечего делать я сел за рояль, который стоял в нашем классе, начал наигрывать и петь композицию из репертуара Шовкет Алекперовой. Вдруг с сигаретой в руках заходит удивленный учитель и говорит: «Ты что, еще и петь умеешь?».

Я хорошо помню его — Сабухи муаллим. Немного успокоившись, он обратился к маме: «Гюля, в воскресенье приведи его на прослушивание. Один из солистов ансамбля «Гая» набирает детей для вокального класса». Несмотря на то, что это было воскресенье и у нас был плотный график занятий, мама отвела нас с братом на прослушивание. Так началась моя музыкальная история.

- И тогда же вы познакомились с Рауфом Бабаевым?

- Совершенно верно. На прослушивании я исполнил песню «Карабах» и после него к нам с мамой подошел человек, который сыграет огромную роль в моей жизни, народный артист Азербайджана Рауф Бабаев. Ну а тогда он сказал: «Поздравляю, ваши ребята приняты», - и пригласил нас с братом на первое занятие. Я был счастлив!

Но скорее не от того, что меня приняли, а тому, что больше не придется заниматься скрипкой.

Рауф Бабаев с учениками

- Как вы попали в квартет «Bəri bax» и какие впечатления у вас остались от тех лет?

— Второго октября 1995 года я пришел на первое занятие вместе с другими ребятами, прошедшими прослушивание на вокальный класс под руководством Рауфа Юсуфовича Бабаева. Все началось с распевания первых аккордов, и уже спустя три месяца, 2 февраля 1996 года, мы впервые вышли на большую сцену — во Дворце имени Гейдара Алиева проходил Первый форум молодежи. Этот день стал отправной точкой долгого творческого пути!

Рауф Юсуфович начал экспериментировать с многоголосьем, и именно он поставил с нами композицию «Tez gəl», которая когда-то была первой в репертуаре старого состава «Гая». Думаю, он увидел в нас искру, услышал нужное звучание, поэтому захотел продолжить традиции «Гая». Позже он предложил нам разложить на многоголосье народную азербайджанскую песню «Bəri bax», которая стала нашей визитной карточкой и дала имя нашему квартету. В 2007 году детский вокальный ансамбль «Bəri bax» официально переименовали в квартет «Гая».

После первого выступления начались концерты, гастроли, нас узнавали на улицах, останавливали, просили автографы. Мы ощутили, что такое настоящая звездная жизнь! Конечно, это было потрясающее время, но не все воспринимали наш успех с радостью. В школе у меня были одноклассники, которые завидовали — доходило до того, что рвали куртку, царапали. Но все это не могло затмить той радости, которую я испытывал, ведь передо мной открылись огромные возможности, в том числе гастроли не только по Азербайджану, но и за его пределами.

- И все же, как в вашей жизни появился саксофон?

- Думаю, вы удивитесь, но, несмотря на занятия музыкой, я мечтал совсем о другой профессии - хотел быть пилотом! Даже посещал курсы пилотажа, садился за штурвал. Но судьба распорядилась иначе.

Однажды Рауф-муаллим сказал моей маме: «Мне нужно, чтобы Фарид играл на духовом инструменте». Меня спросил, какой инструмент мне нравится, и я назвал трубу, но Рауф Юсуфович не одобрил мой выбор. Тут нужно сказать, что он был дальновидным человеком и редко ошибался. И он посоветовал мне освоить кларнет. Вот тут-то и началось самое интересное.

На первом же уроке я взял инструмент, начал дуть — и… потерял сознание! Мама, которая присутствовала на занятии, была в шоке, но наш педагог Физули Мамедов успокоил ее, сказав, что я окрепну. На втором уроке все повторилось, а спустя какое-то время и вправду привык к инструменту, играл на нем уверенно.

Помню, Рауф муаллим занимался со мной даже после репетиций. Он включал кассеты с записями Бенни Гудмена, Чарли Паркера, детально разбирал со мной каждую нюансировку. Несмотря на то, что он сам не был духовиком, он стремился, чтобы мое звучание было таким же выразительным, как у легендарных музыкантов: правильная вибрация, подача нот, техника — он уделял внимание всему.

После поступления в консерваторию (Бакинская Музыкальная Академия – авт.) на класс кларнета, Рауф Бабаев вдруг предложил мне попробовать саксофон. Я согласился, и это стало поворотным моментом в моей жизни.

- И вы познакомились с еще одной легендой….

- … Арифом Джахангировым. Он был лучшим на тот момент знатоком саксофона!

Профессор, один из очень сильных педагогов Бакинской Музыкальной Академии Ариф Джахангиров - саксофонист американской школы, к которому я мечтал попасть на занятия. И однажды, играя на саксофоне в коридоре консерватории случайно встретил его. И он сам предложил мне брать у него уроки. Но, мои финансы мне этого не позволяли…

Лишь через некоторое время, после моего дебютного выступления на джаз-концерте, мне позвонил Ариф Джахангиров и сказал, что известный в республике меценат джаза, учредитель и руководитель легендарного Baku Jazz Centre, друг Рауфа Юсуфовича Бабаева и всего джазового мира,  Нури Ахмедов, который рассмотрел во мне талантливого музыканта, оплатит мои занятия.

Сразу скажу, что вначале 2000-х Baku Jazz Center во главе с Нури Ахмедовым внес невероятный вклад в развитие отечественной джазовой жизни и культуры: джазовых музыкантов обеспечивали площадками и работой; выходами на мировую джазовую арену; продюсировали и пропагандировали работы известных азербайджанских джазменов.

Мне снова повезло – я начал учиться у Арифа Джахангирова, который заново поставил мне технику игры и вскоре я заметно продвинулся вперед. Уже через три месяца началась моя сольная карьера, меня стали приглашать на различные мероприятия, как самостоятельного музыканта.

Поэтому в первую очередь я благодарен Рауфу Юсуфовичу Бабаеву, нашему гуру и создателю современного ансамбля «Гая», который сформировал меня как музыканта, артиста и правильно направил в параллельную исполнительскую сферу. И, во-вторых, своему педагогу - Арифу Джангирову, который воспитал меня как исполнителя на саксофоне. Светлая память обоим незаменимым и незабываемым Учителям!

— Какие особенности саксофона стали для вас решающими, когда вы начали на нем играть? Помните момент, когда поняли, что это ваш инструмент по духу?

— После семи лет обучения на скрипке я так и не смог по-настоящему ее полюбить. А мне важно, чтобы инструмент вызывал сильные чувства — тогда и игра получается такой, как хочется. Саксофон я полюбил даже больше, чем кларнет, который был для меня своего рода переходным этапом. Если бы не было этой любви, не было бы и отдачи. Мы с саксофоном нашли друг друга и до сих пор не расстаемся.

И еще я убежден, что каждому музыканту стоит уметь играть на барабанах. Помню, я даже успел записаться в класс по барабанам в консерватории. Ну, вот такой я - люблю все, что связано с музыкой!

Умение играть на барабанах просто необходимо для развития чувства ритма — это основа, благодаря которой метроном в голове не сбивается. Внутри каждого музыканта должен работать свой внутренний маятник. Какой бы BPM или темп ни был задан, ты должен его держать. Иногда помогают так называемые «щелчки» в ушах, но бывает, что их нет, и тогда внутреннее чувство ритма становится единственной опорой.

Именно поэтому я уверен: каждый музыкант в душе должен быть барабанщиком. А еще лучше — в совершенстве владеть этим искусством.

— Джаз — элитарное музыкальное искусство, и многие считают, что он «на любителя». Однако в Азербайджане джаз всегда пользовался широкой популярностью и имеет свои традиции. Как вы оцениваете его положение сегодня?

— Для меня джаз — это основа из основ. Если бы я его не изучал, то не смог бы импровизировать так, как сейчас. Взять инструмент и просто сыграть — может каждый, но джаз требует глубокого понимания. Нужно знать его технику, тонкости, разбираться в биографии и творческом пути основателей этого жанра.

В 1990-х, когда я только начинал, это было золотое время для бакинского джаза. Бакинцы любили и любят его по сей день. Все знают, что у «Гая» в репертуаре есть джазовые композиции, и на наших концертах всегда много слушателей старшего поколения.

К сожалению, сегодня джаз не так сильно интересует часть молодежи, и в целом его популярность в стране снизилась. Однако не все так плохо. В Азербайджане есть яркие джазовые музыканты, известные не только у нас, но и за рубежом. Появляются молодые перспективные исполнители, которые успешно выступают на джазовых площадках и фестивалях, продолжая традиции азербайджанского джаза.

- Тем не менее, в Баку с каждым годом все меньше джазовых площадок…

- Помните, на улице Зевина был расположен джаз-клуб «Кярван»? Вот это был клуб! Все мое детство проходило там: на джем-сейшн, концертах…

Агсаггалы, на глазах которых я вырос и сейчас с которыми работаю видели, как почти каждый день я приходил в это уютное музыкальное гнездышко. После открыли джаз-центр, и все уже происходило на его площадке.

Так вот, после закрытия «Кярвана», второй такой так и не открылся. И никто так и не смог заменить невероятную джазовую атмосферу, которая царила в этих стенах.

— На одном из выступлений вы подожгли свой саксофон. Это был эксперимент или продуманный перформанс?

— В 2012 году я начал работать с народным артистом Азербайджана, певцом Мири Юсифом. На одну из его песен снимался видеоклип, в котором я тоже участвовал. Режиссеры хотели добавить зрелищный эффект, придумать что-то необычное. Я только обрадовался — просто стоять на сцене не люблю, мне важно создавать шоу, двигаться, оживлять музыку. Думаю, именно для этого я и был рожден.

Так и появилась идея с горящим саксофоном. Я обмотал инструмент ватой, пропитанной спиртом. Мы не знали, сработает ли этот трюк, ведь раньше ничего подобного не делали. Но все прошло идеально!

— Саксофон не пострадал?

— Он медный, так что с ним ничего не случилось, но риск, конечно, был. Кадры с горящим саксофоном вошли в клип, и, думаю, именно они сделали его запоминающимся — было много разговоров на эту тему.

На одном из последующих выступлений я знал, что публика ждет этот эффект, и решил повторить трюк. Вышел на сцену, зажег саксофон, но неожиданно ветер подул не в ту сторону. Инструмент полыхал, сильно нагрелся, и я почувствовал, как начинают гореть мои руки. Но я не прервал выступление, выдержал до конца — эффект получился потрясающий! К счастью, сам я почти не пострадал.

— Вы много лет работаете со звездами отечественной эстрады. Какими они предстают за кулисами? Часто ли артистический образ совпадает с реальным?

— Думаю, из нашей беседы вы уже поняли, что мне в жизни везет! Мне посчастливилось встретить на своем пути множество замечательных людей. Одним из них стал заслуженный деятель искусств Азербайджана, композитор Вагиф Герайзаде. Именно благодаря маэстро засияли многие звезды нашей эстрады.

Если не ошибаюсь, это был 2017 год. Народная артистка Азербайджана, главная дива отечественной сцены Айгюн Кязимова готовилась к концерту и искала музыкантов. Вагиф Герайзаде порекомендовал меня, сказав: «Не пожалеешь!». Мы провели репетиции, а затем состоялся сам концерт, где я устроил настоящее шоу. Айгюн ханым любит яркие, необычные выступления, важно, чтобы все было особенным, не так, как у всех. После концерта она сказала: «Мы работаем вместе!».

С тех пор я стал ее основным музыкантом, бэк-вокалистом и саксофонистом. Работать с Айгюн Кязимовой — одно удовольствие. Она — живая легенда нашей эстрады, много лет остается главной певицей страны и каждый год поднимает свою планку все выше. Это человек, который постоянно работает над собой, а такие артисты встречаются нечасто.

Также я сотрудничал с талантливым музыкантом и певцом Замигом Гусейновым. Наше творческое взаимодействие переросло в крепкую дружбу, и я очень ценю этот опыт.

— Инструменталисты, создающие невероятные шоу и работая со звездами, часто остаются в тени. Но это мое личное мнение, насколько оно верное?

— Не совсем так. Мы не пытаемся быть ярче артистов, с которыми выступаем. У каждой мировой звезды есть своя команда, делающая ее шоу эффектным. Например, подтанцовка зарубежных исполнителей не просто дополняет выступление — это настоящее искусство. Так и мы — создаем атмосферу, становимся частью артиста.

Не каждому выпадает шанс работать рядом с профессионалами такого уровня. Я также выходил на одну сцену с российскими звездами: Аллой Пугачевой, Ларисой Долиной, Олегом Газмановым, Александром Шоуа.

С Александром мы познакомились на юбилее певицы Алсу, который она отмечала в Баку. Он — гениальный музыкант, и спустя пять лет после нашей первой встречи мы снова выступили вместе, но уже в другой компании: на сцене были Эмин Агаларов, Любовь Успенская, Александр Шоуа и я. Мы тогда буквально «взорвали» зал! Выступать с такими артистами — это огромная мотивация и колоссальный стимул для дальнейшего роста.

- Как вы оцениваете развитие отечественной сцены? Не кажется ли вам, что мы топчемся на месте и теряем конкурентоспособность на мировом уровне?

— Азербайджан действительно известен своим богатым музыкальным наследием, которое охватывает множество жанров — от народной музыки до классики и современного джаза. Мы всегда были музыкальной нацией, и наша сцена имеет огромный потенциал.

Но чтобы по-настоящему развиваться, нужны гастроли. Вспомним ансамбль «Гая», который выступал по всему миру — именно такие поездки вдохновляют музыкантов и дают им стимул двигаться дальше. К сожалению, сегодня гастролей стало намного меньше, и это сдерживает развитие. Я не хочу ограничиваться только рамками своей страны, ведь музыка должна звучать на международной арене.

— А каким вы видите развитие нашего музыкального олимпа в ближайшие годы?

— Я человек, который живет сегодняшним днем. Что будет завтра — не знаю. Сегодня у меня есть идеи, цели, репетиции, и я сосредоточен на них. Конечно, я очень хочу, чтобы азербайджанская сцена достигла новых высот и вышла на высокий профессиональный уровень.

Но, к сожалению, небольшую группу действительно талантливых музыкантов затмевает толпа людей, которые называют себя артистами, но не имеют к этому никакого отношения. Они «давят» на настоящих исполнителей, и пробиваться наверх становится все сложнее. Непрофессионализм накрывает сцену, мешая талантам идти своим путем.

Тем, кто приходит в музыку, стоит брать пример с настоящих звезд отечественной эстрады, но делать это правильно. Копировать можно, но только с пониманием, а не превращая все в жалкую пародию. Музыка должна развиваться, а не превращаться в поток однотипных подделок.

— У вас есть произведения собственного сочинения?

— Несколько лет назад я начал сочинять музыку, и так появились две композиции — «Wild Games» и «Eastern Love», которые я написал вместе с композитором Натальей Гончаровой. Помню, я отправил ей инструментальную версию одной из них, и буквально через несколько минут она переслала мне песню уже со словами на английском языке.

Как-то мне пришла идея смешать джаз с восточными мотивами — так родилась «Eastern Love». В ней переплетаются народные мелодии, элементы эстрады, джаза и популярной музыки. Кстати, поп-музыка и фанк — мои любимые направления, и я всегда стараюсь привнести их элементы в свое творчество.

- Как вы думаете, на азербайджанской сцене у вас, как у саксофониста есть конкуренты?

- У меня есть не конкурент, а прекрасный друг и гениальный музыкант - саксофонист Теймур Сулейманбейли. Мы с ним никогда не конкурировали, потому что у него своя линия подачи звука, игры и стиля, а у меня - своя. И мы всегда рады успехам друг друга. И я вас уверяю, что даже если бы мы не были друзьями, я бы все равно говорил о нем, как о прекрасном музыканте.

- У вас есть сын. Он продолжит ваш путь музыканта?

— У меня действительно есть сын от первого брака, и с его матерью у нас сохранились теплые отношения. Я всегда стараюсь поддерживать его, но для меня важно, чтобы сын сам выбрал свой путь. Я дам ему возможность самому решить, чем он хочет заниматься, где ему будет комфортно и интересно.

Я вырос без отца, поэтому особенно понимаю, как важно чувствовать поддержку и заботу. В жизни мне встречались и добрые люди, и те, кто, получив от меня добро, в итоге предавал, использовал мою открытость и доверие. Но это не сломало меня — напротив, научило делать выводы и идти дальше.

Хочу пожелать всем читателям только самого лучшего. Если на вашем пути возникают преграды, разочарования или неудачи, не сдавайтесь! Идите к своей цели с добром и любовью в сердце — и удача обязательно будет на вашей стороне!

— Спасибо за интересную беседу! Творческих успехов вам!

• Тамилла Абуталыбова: Ни одна социальная сеть не сможет заменить театр -ИНТЕРВЬЮ
• Баку выдаст России задержанную "золотую судью" Хахалеву
• Сила слова Высоцкого в наши дни: диалог с его «голосом» - ИНТЕРВЬЮ