Нефть, оружие и политика: почему Путин едет в Индию любой ценой? - ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Накануне визита Владимира Путина Индия действительно превращается в витрину российской активности.

ВТБ объявляет об открытии второго офиса в стране — банк теперь работает не только в Мумбаи, но и в Нью-Дели. Новая площадка уже подключена к национальным расчетным системам двух стран, проводит платежи для бизнеса и частных клиентов, а объем экспортных операций филиала за год подскочил в разы. Доля расчетов в нацвалютах перевалила за 90 процентов, и Андрей Костин не без удовольствия напоминает, что ВТБ стал первым российским банком, закрепившимся на индийском рынке.

Почти одновременно Банк России открывает зарубежное представительство в Мумбаи, финансовой столице Индии. Для регулятора это первый иностранный офис после пекинского, с 2017 года. Формально речь о «расширении взаимодействия финансовых систем» и поддержке российских игроков, но по сути Москва демонстративно встраивается в ключевой финансовый узел Южной Азии.

Медиапул тоже не отстает. Маргарита Симоньян с пафосом анонсирует запуск RT India. Канал начинает вещание из Нью Дели на английском языке, обещая ежедневные новости и особое внимание роли России и Индии в «многополярном мире». В рекламных анонсах — фильм о цене Британской империи и участие индийских политиков, чтобы никто не сомневался: это претензия на влияние, а не локальный телепроект.

В сумме картинка проста и показательно нарядна: к приезду Путина в Индии открыли все, что можно было открыть, — от представительства центробанка до студийного комплекса и нового отделения крупного госбанка. Россия демонстрирует расширение присутствия, Индия — готовность стать площадкой, где аккуратно собираются российские деньги, регуляторы и информационные потоки. Кажется, все довольны.

Но за витриной — совсем другая арифметика. Она и объясняет, зачем Путину Индия сейчас, когда ему, казалось бы, «перекрыли кислород».

Россия, нефть и дыра в бюджете

После ужесточения санкций США, ЕС и Великобритании против «Роснефти» и «ЛУКОЙЛа» под руководством президента США Дональда Трампа российский нефтяной экспорт формально сохранил объемы, но резко подешевел. Urals торгуется с двузначным дисконтом, а казна недосчитывается нефтегазовых налогов. В ноябре нефтегазовые доходы федерального бюджета рухнули на 34 процента в годовом выражении: Минфин собрал около 530 млрд рублей против примерно 800 с лишним млрд год назад. Это один из самых резких провалов за все время войны.

Причина в «токсичной смеси»: скидки на российскую нефть, укрепившийся рубль, снижение мировых цен и санкции, из-за которых крупным компаниям приходится демпинговать и прятаться за цепочки посредников. Рынок физически остается, деньги — утекают. Для Кремля, который нарастил военные расходы и параллельно тащит социальные выплаты, это не абстрактное «неудобство», а реальная дыра в бюджете.

Америка бьет по двум главным каналам притока валюты — по компаниям и по логистике. Санкции против «Роснефти» и «ЛУКОЙЛа» сопровождаются жесткими дедлайнами: все сделки с ними должны быть свернуты, иначе под удар попадают банки, страховщики, судовладельцы.

Именно поэтому ноябрь и декабрь для России и ее клиентов выглядят как паническая перегруппировка. Крупнейший индийский переработчик Reliance, долгое время бывший якорным покупателем российского сырья, уже фактически остановил закупки нефти у «Роснефти» для экспортной части своего комплекса, чтобы не вылететь из европейского рынка, куда идет значительная часть его продукции.

По цепочке двигаются и другие: часть индийских НПЗ резко сокращает закупки российского сырья, Саудовская Аравия и Ирак предлагают дополнительные объемы, расширяются опционы по ближневосточным сортам. В декабрьских поставках доля России падает, а на ее место заходят страны ОПЕК и США.

При этом парадокс в том, что Индия все равно остается одним из главных покупателей российских энергоносителей. По данным Центра исследований энергии и чистого воздуха, в 2025 году страна стабильно входит в число крупнейших импортёров российских ископаемых ресурсов; основную долю составляют поставки нефти, причем значительная часть идет по непрозрачным схемам через «теневой флот» и суда под ложными флагами.

То есть кислород Москве перекрыли не полностью. Но его дозируют, поднимая цену за каждый вдох. На этом фоне и становится понятным, почему Путин летит в Нью-Дели именно сейчас.

Индийская выгода и американский гнев

Для Индии российская нефть после 2022 года стала подарком судьбы. Дели покупал сырье с колоссальным дисконтом, перерабатывал и продавал уже нефтепродукты в Европу, Африку, Азию. Маржа оседала у индийских компаний, а Москва получала хоть какие то, пусть и урезанные, доходы. Экспорт индийских нефтепродуктов, в том числе произведенных из российской нефти, стал отдельной политической темой на Западе: в Вашингтоне и Брюсселе все громче звучит тезис, что индийские НПЗ фактически «отмывают» российскую нефть, превращая ее в бензин и дизель с нейтральным происхождением.

Трамп, вернувшись в Белый дом, подошел к проблеме в своей манере — пошлинами и угрозами. Новый раунд тарифов на индийские товары, доходящих до 50 процентов, подается как наказание за то, что индийская экономика «подсажена» на дешевые российские баррели, а индийский экспорт в США в итоге опосредованно финансирует российскую военную машину. Официальные лица и лоббисты при администрации объясняют это просто: покупаете российскую нефть — платите за это американским доступом к рынку.

При этом Индия возражает, что ее политика — чистая прагматика. Страна с более чем миллиардным населением, хроническим энергетическим голодом и амбициями догнать Китай по росту не может позволить себе отказаться от дешевого сырья. Премьер Нарендра Моди повторяет мантру о «стратегической автономии»: Индия не собирается превращаться ни в придаток Запада, ни в младшего партнера Китая, ни в вассала России. У нее свои интересы и своя траектория.

Но давление усиливается. Помимо США, свое слово старается сказать Европа. Немецкие, французские и британские дипломаты напоминают Дели о войне в Украине и о том, что каждый танкер с российской нефтью — это дополнительные боеприпасы для российских войск. На этом фоне любой визит Путина в Индию автоматически превращается в политическую декларацию: Москва не изолирована, а Нью-Дели не готов ради Запада порвать с давним партнером.

Торговля по вертикали и перекос по горизонтали

На уровне сухих цифр картина выглядит так: двусторонняя торговля между Россией и Индией за финансовый год, завершившийся в марте 2025 года, достигла 68,7 млрд долларов. Из них почти 64 млрд приходятся на российский экспорт в Индию и менее 5 млрд — на индийский экспорт в Россию.

Иными словами, это почти односторонний поток: Россия продает Индии нефть, уголь, удобрения и металлы, Индия продает сравнительно скромные объемы фармацевтики, машин, продуктов питания, химии. Отсюда — огромный перекос и «зависшие» в индийской финансовой системе рублево-рупиевые остатки, которые Москва не может полноценно конвертировать в твердую валюту.

Это ключевой экономический нерв визита. Для России жизненно важно удержать даже сокращающийся индийский спрос на нефть и газ, сохранить дисконт как конкурентное преимущество, но при этом превратить рубли и рупии, застрявшие в расчетах, в реальные товары и услуги. Для Индии так же важно превратить односторонний поток сырья в двустороннюю историю, где Нью-Дели не просто покупатель, а экспортер машин, лекарств, IT услуг, автомобилей.

Отсюда и объясняется усиленное внимание к финансовой инфраструктуре. Открытие представительства БР в Мумбаи и расширение сети ВТБ — это не просто витринные жесты. Это попытка выстроить альтернативные каналы расчетов, защитить торговлю от американской юрисдикции, дать компаниям возможность расплачиваться рублями и рупиями, а не долларом, и при этом ускорить движение денег. Российская сторона мечтает о полноценном «рубле азиатского тыла», индийская — о том, чтобы накопленные рублевые остатки превращались в заказы на индийские товары.

Не случайно Путина в ходе визита будут сопровождать бизнес делегации и чиновники экономического блока. В кулуарных переговорах будут обсуждаться и взаимные банковские лицензии, и доступ индийских компаний на российский рынок, и схемы, позволяющие обойти санкционные риски. Для Москвы критично, чтобы индийские банки не боялись обслуживать сделки с российскими контрагентами, а для Нью-Дели — чтобы это не стоило им потери доступа к долларовой системе.

Оружие, субмарина и конкуренты

Вторая большая тема повестки — долгий, почти интимный военно- технический союз Москвы и Нью-Дели, который теперь трещит по швам. Исторически до трех четвертей индийского импорта вооружений приходилось на Россию. Но последние годы этот процент неуклонно падает. Согласно данным Стокгольмского института исследований проблем мира (SIPRI), в 2020–2024 годах на Россию пришлось 36 процентов индийских закупок оружия, на Францию — 33 процента, на Израиль — 13 процентов.

Нью-Дели сознательно диверсифицирует поставщиков, покупая Rafale у французов, системы ПВО и высокоточное вооружение у Израиля, расширяя диалог с США. Причин несколько.

Во-первых, Индия болезненно воспринимает все большую зависимость Москвы от Пекина. Вид, как российское руководство все теснее обнимается с Китаем на фоне конфликта на украинском фронте, заставляет индийский истеблишмент задумываться: можно ли по прежнему считать российского поставщика главным гарантом безопасности на фоне китайской угрозы.

Во-вторых, индийский оборонный комплекс стремится к локализации и совместному производству. Модель, при которой Россия просто продает готовую технику, Дели больше не устраивает: нужны технологии, совместные линии, передача компетенций, вплоть до участия индийских компаний в глубокой модернизации платформ.

Тем не менее, Россия остается крупнейшим, привычным и во многом незаменимым поставщиком тяжелых систем — от истребителей до ПВО и подводных лодок. Как раз к визиту Путина Москва и Дели довели до финала сделку по аренде атомной подводной лодки: Индия готова заплатить около 2 млрд долларов за десятилетний лизинг российской многоцелевой субмарины, которая должна войти в состав ВМС в ближайшие два года.

Это не просто символический жест. Для индийских военных новая субмарина — способ сохранить критические навыки эксплуатации атомного подводного флота, потренировать экипажи и закрыть брешь до ввода собственных лодок. Для России — возможность заработать живые деньги на фоне общего падения доходов и закрепить индийский флот в сфере своего влияния.

Параллельно в повестке — ПВО и авиация. Индия уже получила три дивизиона С 400, но два оставшихся по контракту задерживаются из за приоритета поставок для самой России. На столе лежат варианты новых партий С 400, разговоры о более совершенной системе С 500, а также давняя тема истребителя Су 57, который Москва настойчиво предлагает как элемент «пятого поколения» для индийских ВВС. Индийцы при этом внимательно смотрят на сроки, на санкционные риски и на то, как любые новые закупки скажутся на отношениях с США и Европой.

Российская сторона будет убеждать, что ее техника по-прежнему конкурентоспособна по цене и возможностям, а санкции — временный шум. Индийская — торговаться за совместное производство, локализацию и возможность использовать российские платформы как базу для собственных модернизаций, а не как «черный ящик», запечатанный в российских руках.

Политика: демонстрация неприсоединения

На внешнеполитическом уровне визит Путина в Нью-Дели вписывается в гораздо более широкую картину, чем просто обсуждение нефти и оружия. И Россия, и Индия давно взаимодействуют в рамках БРИКС, но в последние месяцы это объединение фактически превратилось в один из узлов борьбы за влияние между США и странами Глобального Юга.

Администрация Дональда Трампа все громче обвиняет членов БРИКС в «антиамериканской политике» и угрожает дополнительными тарифами. Для Индии подобная риторика болезненна: Нью-Дели не стремится вступать в идеологическое противостояние с Вашингтоном, но и не намерено превращать БРИКС в инструмент, управляемый одной рукой — будь то Москва или Пекин. Именно поэтому Моди так тщательно дозирует свои жесты: Индия остаётся в объединении, но подчёркивает собственную автономию, реагируя на попытки внешнего давления исключительно прагматично.

Одновременно Моди не собирается ссориться с Западом окончательно. Именно поэтому рядом с заявлением о «стратегическом партнерстве» с Россией звучит обязательный призыв к миру в Украине, к дипломатии, к прекращению боевых действий. Нью-Дели продолжает играть роль того, кто «может разговаривать со всеми» — и с Москвой, и с Вашингтоном, и с Пекином.

«Кислород перекрыли», но встречаться все равно надо

На уровне лозунгов все просто: Россия хочет продавать больше нефти и оружия, Индия — покупать дешевое сырье и выгодно торговать с Западом. На деле визит Путина в Индию — попытка обоих лидеров нащупать новый баланс в условиях, когда прежняя конфигурация рушится.

Для Москвы задачи можно перечислить по пунктам.

Во-первых, закрепить за собой хотя бы уменьшенную, но стабильную долю на индийском рынке нефти в условиях санкций против ключевых компаний, падения цен и конкуренции с ОПЕК. Сделать так, чтобы удары по «Роснефти» и «ЛУКОЙЛу» не привели к полному вымыванию российской нефти из индийского импорта, а просто перераспределились в пользу несанкционированных структур и более сложных логистических цепочек.

Во-вторых, договориться о финансовой архитектуре: расчетах в нацвалютах, новых корреспондентских связях, защите банков и компаний от вторичных санкций. В этом смысле и офис ЦБ в Мумбаи, и расширение сети российских банков — кирпичики в конструкции, которую Путин будет пытаться узаконить на политическом уровне.

В третьих, оживить военно-техническое сотрудничество, пока его окончательно не перехватили Франция, США и другие конкуренты. Нынешний пакет — от аренды субмарины до возможных обсуждений Су 57 и дополнительных С 400 — это шанс напомнить: без российских технологий индийская армия и ВМС пока что не обойдутся.

И, наконец, показать внутри страны, что у России по прежнему есть крупные партнеры, которые принимают Путина на государственном уровне, стелют красную дорожку и вывешивают триколор рядом с собственным флагом.

Для Индии логика другая, но не менее прагматичная.

Первое, Моди нужен дешевый ресурс. Даже если объемы российской нефти сократятся из за санкций, Дели выгодно сохранить каналы доступа к российскому сырью, пусть и через «теневую» логистику, чтобы иметь возможность маневра между ОПЕК, США и Россией по цене.

Второе, Индии необходимо сокращать перекос в торговле. Если Москве удастся убедить индийские компании активнее выходить на российский рынок с машинами, фармой, IT и услугами, индийские элиты получат аргумент в ответ на критику: отношения с Россией — это не только нефть и оружие, но и новые возможности для индийского экспорта.

Третье, Дели хочет сохранить рычаги влияния на Москву как контрбаланс Китаю. В ситуации, когда российско китайские контакты становятся все более тесными, Индия не заинтересована в том, чтобы Россия превратилась в младшего партнера Пекина без альтернатив. Чем плотнее будет деловая и военно техническая связка Москва — Нью Дели, тем больше у Индии шансов не остаться один на один с китайским флотом и базами в Индийском океане.

И в этом смысле ответ на вопрос «зачем Путин едет, если ему перекрыли кислород» довольно циничен и одновременно прост. Он едет, потому что кислород ему перекрыли не полностью, а в обмен на уступки, скидки и политические жесты. И потому что именно в Индии у России по прежнему остается союзник, с которым можно торговать, спорить, договариваться о схемах обхода санкций и одновременно показывать всему миру: глобальный порядок куда сложнее, чем черно белая картинка «Запад против России».

Индия же, принимая Путина на красной дорожке, демонстрирует свое главное умение — лавировать. Она не разрывает связи с Вашингтоном, не отказывается от контрактов с Францией и Израилем, не сворачивает сотрудничество с Японией и Австралией, но и не сдает старого партнера, с которым связана атомными подводными лодками, танковыми парками, системами ПВО и десятилетиями политических симпатий.

На уровне практических задач у России и Индии разные цели. Но одна логика. 

• В ФРГ из-за бомбы времен Второй мировой войны эвакуируют более 20 тыс. человек
• ЕС готов взять на себя обучение 3000 полицейских для будущего устройства Газы
• «Шатдаун» в США заморозил поставки оружия в НАТО и Украину – СМИ