«На следующий день после похорон мамы я вышел на матч против ереванского «Спартака»

В рубрике будет сделан экскурс в раннюю молодость известных нам людей, гостями рубрики будут писатели, поэты, люди искусства, политики и спортсмены.

Одним словом, люди, которых мы хорошо знаем, уважаем и любим. Как прошла молодость? Какие мгновения были яркими? Какой след оставила первая любовь? Ответы на эти и другие вопросы, связанные с молодостью вы узнаете от этих людей.

Сегодня в гостях рубрики - известный голкипер «Нефтчи» и спортивный комментатор АзТВ, мастер спорта СССР, бывший генсек Ассоциации Футбольных Федераций Азербайджана Чингиз Исмайлов.

- Как к Вам пришло увлечение футболом?

- В семье нас было 9 детей – 6 мальчиков и 3 девочки. Я был старшим из них. Мое поколение – это дети войны. Это было очень трудное время, даже в школу я пошел учиться позже, потому что дома никого из взрослых не было. Когда началась война, мне было 6 лет, а когда закончилась – исполнилось 10. С восьмилетнего возраста я все прекрасно помню. Помню, как отца и дядей забирали в армию.

Вообще на улице молодых мужчин не было, оставались одни дети и старики. У нас была очень хорошая, дружная улица. Люди были очень добрые, отзывчивые, старались помогать друг другу. Соседи одалживали друг у друга различные продукты - лук, картошку, так как все это было достать очень трудно, практически, невозможно. Тем не менее, люди помогали друг другу. Вот этот отпечаток войны остался, конечно, в памяти.

И потом, развлечений особых не было. Утром вставали, шли в школу, после занятий целыми днями напролет гоняли футбол. Так и повелось – после занятий обязательно футбол. В школе №199 нам преподавали очень хорошие педагоги по физкультуре. Я имею в виду Тофика Бахрамова, Джамшида Амирова, который был чемпионом республики по гимнастике, участвовал в первенствах Союза.

Честно говоря, я оказался единственным спортсменом в нашей семье. Понимаете, наша семья, так сказать, чисто полиграфическая. Многие родственники работали в полиграфической области, отец был директором издательства «Третьего интернационала». Мои братья, дяди и тети – все работали в полиграфии.

Возвращаясь к военным годам, хотелось бы сказать, что четверо моих дядей ушли на фронт, один из них не вернулся с поля боя. А отца центральный комитет партии отправил в Крым, где была создана 216-ая азербайджанская дивизия, и многие не владели свободно русским языком. В Крыму папа работал директором в типографии, с ним вместе работали Расул Рза, Сулейман Рагимов, Али Велиев, Манаф Сулейманов. В 1944 году отца назначили директором типографии в Южном Азербайджане.

…Так как нас было много в семье, а квартира очень маленькой, отцу дали участок земли для постройки дома в поселке Разина. По соседству с нами жил Толя Миронов, который потом играл в команде «Нефтчи», а затем в Краснодаре. Вот знакомство с ним и сыграло, в некоторой степени, свою роль в моей дальнейшей спортивной судьбе.

- А почему Вы выбрали амплуа голкипера? Почему не полевой игрок?

- Во-первых, на воротах все стояли по очереди. Мы делились на команды по пять или шесть игроков, так как игровые площадки были небольшими. Я всегда стоял на воротах.

Как-то Толя предложил мне играть в команде «Ленинский комсомолец», за которую он выступал. Это было в 1955 году. Команда «Ленинский комсомолец» выступала на стадионе Ленина на Разина, сейчас стадион носит имя Исмета Гаибова. Я согласился, а через три месяца играл за команду Ленинского района «Лениннефть». Стоял на воротах, так как никто не хочет быть вратарем – все хотели голы забивать.

В том же году меня призвали в армию. Служил я 3 месяца, но если честно, то всего 7 дней. Наша военная часть располагалась в Раманах. Выступал за команду Окружного дома офицеров, выступал в первенстве Баку.

- Расскажите о том, как Вы стали вратарем «Нефтчи»…

- В июле пятьдесят шестого из общества «Нефтчи» пришло известие, что звонили из Сталинграда, просили отправить меня на место второго голкипера на очередную календарную игру команды, выступавшей тогда в группе «б» чемпионата СССР. Тогда второго вратаря клуба отчислили за нарушение режима. И вот в 1956 году я попал в команду «Нефтяник», за которую все время мечтал выступать. Правда, мне не удалось выступить в Сталинграде, я просидел игру на скамье запасных.

Дебют мой в составе «Нефтяника» состоялся в Баку в игре против горьковской команды «Волга». Ее мы проиграли со счетом 2:3. Но в следующем матче мы обыграли со счетом 2:0 команду «Пермь» из Молотова. И с тех пор вплоть до 1961 года я являлся основным вратарем «Нефтяника», выступал во всех календарных играх. С учетом кубковых матчей команда проводила за сезон 30-35 игр. Выступая в классе «б» чемпионата страны, «Нефтяник» всегда занимал 3-6 места, а для выхода в высший дивизион необходимо было занять первые два места.

В те годы я окончил факультет журналистики университета. Педагоги мои были очень грамотные, высокообразованные, и, самое главное, любили футбола. Я говорю о Гасыме Имангулиеве, Шамиле Шахмамедове и других. Значит, окончил университет, и так получилось, что в 1962 году расстался с командой «Нефтчи». Правда, потом возвращался в клуб уже в качестве начальника команды.

- Расскажите, какая атмосфера в те годы царила в «Нефтчи»?

- Я вам так скажу. Образно говоря, испокон веков в «Нефтянике», а затем и в «Нефтчи» работали, в основном, приглашенные тренеры. В первый раз в 1954 году пригласили игравшего за тбилисское «Динамо» Виктора Панюкова. Потом команду возглавил опытный тренер Виктор Новиков, затем два с половиной года в «Нефтяником» работал «спартаковец» Олег Симаков. Старшими тренерами бакинского клуба были Вениамин Крылов, Борис Андреевич Аркадьев, очень много сделавший для развития азербайджанского футбола.

Борис Аркадьев ходил по всем стадионам, наблюдал за игрой детей. Он был очень высокообразованным человеком, закончил академию художеств, сам играл в футбол, работал со знаменитой командой лейтенантов ЦДСА. Работал вместе с Василием Сталиным. Потом, когда в 1952 году сборная СССР проиграла в финале Олимпийских игр в Хельсинки югославам, ЦДСА расформировали. Аркадьев после этого работал тренером в московском «Локомотиве». А «Нефтчи», можно сказать, он возродил.

В те годы для азербайджанского футбола произошло очень важное событие. Была проведена реформа советского футбола, в результате всем союзным республикам разрешили играть в высшей лиге, за исключением Туркмении, Киргизии и Таджикистана. И был применен регламент, согласно которому в течение двух сезонов клубы союзных республик не вылетали из высшего дивизиона. Это были 1960-61-е годы. Таким образом, политическим решением «Нефтчи» попал в класс «а».

Вообще, руководство республики всегда интересовалось футболом. Но беда состояла в том, что раньше местный менталитет претил родителям отдавать своих детей в спортивные секции. Если присмотреться, то до 50-х годов в профессиональный футбол играли единицы азербайджанцев, такие, как Мирмехти Агаев, Ширали Гуламович Джабраилов, игравшие за сборную Азербайджана в 23-м году. Ширали Ширалиев – заслуженный тренер Азербайджана, многие годы работал в «Нефтчи», был начальником команды, вторым тренером.

Атмосфера в команде запомнилась мне дружелюбной. Раньше все играли одинаково, не так, как сейчас, когда каждый получает отличную от других зарплату, одни - больше, другие - меньше. А тогда зарплата старыми деньгами составляла 1400-1600 рублей, а после денежной реформы 160 с надбавкой в 10 рублей за звание мастера спорта.

Когда мы выступали во второй лиге, наших футболистов приглашали в класс «а». Алик Мамедов, а затем Юра Кузнецов в 53-54-м годах уехали выступать за московском «Динамо». В «Нефтчи», можно сказать, были только два человека, которые выступали только за эту команду. Анатолий Терентьев около десяти лет играл в команде – 50-60-е годы, до 1961 года. Сейчас ему под 80. Жив-здоров, правда болеет. И Анатолий Банишевский, который из «Нефтчи» никуда не ушел. Все остальные футболисты, и Туаев, и Маркаров, и Шевченко, и Расулов – все уезжали выступать за клубы «классом выше». А эти ребята нет. Хотя за Терентьевым охотились и московское «Торпедо», и другие команды.

Интересовался футболом и Мирджафар Багиров. Был интересный случай. В 1952 году «Нефтяник» был близок к выходу в класс «а», однако в Баку наши футболисты неожиданно проиграли петрозаводскому «Красному знамени». Я тогда присутствовал на этой игре в качестве болельщика, в то время попасть на стадион было неслыханным счастьем. Так вот, после поражения «Нефтянику» предстояли игры в Ташкенте и Алма-Ате, в которых обязательно надо было победить. Вот тогда Багиров вызвал к себе курировавшего в республике спорт сотрудника КГБ Мальцева. Вообще, в КГБ всегда были кураторы по спорту. Вызвал и сказал ему, «идите и скажите Павлиди и Абрамашвили, что если проиграют, чтобы в Баку не возвращались». В те грозные послевоенные годы практиковалась высылка из Баку в Казахстан тех, кто был в немецком плену, и греков. Тогда наши проиграли в Казахстане со счетом 1:2, и Абрамашвили поехал выступать за команду Василия Сталина, за которую играл в 53 и 54-м годах. А после смерти Иосифа Сталина он вернулся в Баку. Тогда всем военнопленным разрешили вернуться.

- А каковы причины Вашего ухода из «Нефтчи»?

- Получилось так, что я меньше стал попадать в основной состав. Были какие-то причины. Были обиды, потому что я был секретарем комсомольской организации команды. Ходил я с тренером Аркадьевым Борисом Андреевичем по всем футболистам, выполнял, так сказать, организаторскую нагрузку. И вышел у меня спор с футболистами, которые были старше меня. И поэтому я решил устроиться на работу, уйти из футбола.

Окончательно перестал играть в футбол в 1967 году, после полученной в Караганде травмы. В «Нефтчи» играл с 1956 по 1962 годы. В 1963 году вообще не играл, а в 1964-м выступал за «Нефтяные камни». Далее были «Динамо» Баку в 1965-м и «Динамо» Кировабад в 1966-67 годах. В 1962-63 годах работал с группой подготовки «Нефтчи» на республиканском стадионе, тренировал вратарей.

- Какие игры оставили неизгладимый след в Вашей памяти?

- Я очень рано потерял маму, она скончалась в 1957 году в 43-летнем возрасте. На следующий день после ее смерти мы играли в Баку против ереванского «Спартака», который позже был переименован в «Арарат». К нам домой на поминки пришел второй тренер команды Симаков и сказал отцу, что Чингиз должен играть, что предстоит очень ответственная игра. Отец ответил, пусть идет. Так вот и получилось, что сегодня похоронили маму, а на следующий день я вышел играть. Тогда мы выиграли со счетом 2:1, а в 1958 году победили у «Спартака»-«Арарата» в Ереване -1:0.

- Вы еще известны в качестве известного спортивного телекомментатора…

- Как я попал на телестудию? Как известно, раньше, в 50-е годы, телевидения не было. Радиостудией тогда руководил Теймур Алиев, который как-то сказал, что было бы хорошо, если бы спортсмен стал корреспондентом и передавал информации. Главным редактором радиостанции был Валид Санани. И меня пригласили выступать по радио. Тогда записи не было, и выступление было в прямом эфире. Как-то получилось, что я стал у них внештатным корреспондентом, потому что более или менее говорил по-азербайджански.

В 1968 году я с удовольствием принял приглашение на телевидение. Оформили меня на работу младшим редактором отдела спорта. А в 85 году я уже был назначен заместителем главного редактора спортивных программ государственного телевидения Азербайджанской ССР.

- А как складывалась Ваша личная жизнь? Как Вы познакомились со своей будущей супругой?

- Раньше спортсменам своих дочерей замуж не выдавали. Считали нас несерьезными людьми, которые бегают в шортах. Недалеко от нас на Разина жила семья – два брата и одна сестра. Она мне понравилась. Я специально вставал с утра пораньше и ходил за ней, но так, чтобы она не догадывалась об этом. Со временем начал, как бы случайно, здороваться. Вот так и познакомились в электричке. Она училась в АПИ Ахундова. Когда ее отец узнал, сказал категорическое «нет». «У меня нет дочери на выданье футболисту».

Оформили мы свой брак тихо. Пошли в ЗАГС, заплатил я 25 рублей, нас быстро и расписали. Первое время жил с молодой женой у моего дяди. Ее родственники долгое время не хотели с нами мириться, но это уже другая история. И так и не помирились. Отец супруги до самой смерти не разговаривал…

У меня сейчас двое сыновей, которые тоже стали спортсменами. Старший мог бы стать хорошим легкоатлетом, но не стал серьезно заниматься спортом. Да и младший тоже. Честно говоря, я и сам не хотел, чтобы они стали спортсменами. Хотя старший сын окончил физкультурный институт, а младший – политехнический. Старшей внучке моей 21 год, у младшего сына двое детей – десяти и трехлетнего возрастов.

Расим Бабаев

• Азербайджанский дзюдоист стал чемпионом Европы
• УЕФА отстранил английского судью Кута за неподобающее поведение
• «Реал» бойкотирует церемонию вручения Золотого мяча