Команда Трампа и администрация Байдена подписали меморандум о взаимопонимании

Байден: договоренности по Ливану не предусматривают наличие сил США в стране

Нетаньяху поблагодарил Байдена за соглашение о прекращении огня в Ливане

ООН приветствовала объявление о прекращении огня между Израилем и Ливаном

Все новости

© 2004 - 2024 Все права защищены.

Армия

«Армяне открыто по связи говорили, что 9 мая 1992 года они встретят в Шуше…»

8 мая 2011

12:00

Эксклюзивное интервью Vesti.Az с бывшим командиром знаменитого «Сабаильского» танкового батальона Гаджи Азимовым, оборонявшим в апреле-мае 1992 года азербайджанский город Шушу. Отметим, что под командованием Азимова город защищал Национальный герой Азербайджана Альберт Агарунов. Всего же подразделение Азимова дало Родине трех Национальных героев.

- Гаджи, насколько нам известно, конфликт в Нагорном Карабахе застал Вас в Москве, где вы в то время жили и работали.

- Да, в те годы я жил в Москве, работал офицером в Главной военной прокуратуре СССР. Параллельно с этим, я являлся руководителем культурного общества «Араз», которое с начала событий в Нагорном Карабахе вело в Москве активную просветительскую работу по доведению до общественности правды о Карабахском конфликте.
Из-за активной деятельности меня вызвал Валерий Парфенов, заместитель главного военного прокурора СССР, и говорит, что КГБ СССР требует, чтобы до 1 августа я был уволен из органов прокуратуры. Вот так я оказался на Родине.

- Когда Вы попали на фронт?

- В сентябре 1991 года я записался добровольцем на фронт. Поскольку действительную военную службу я проходил в элитной Кантемировской танковой дивизии, имел офицерское звание, то меня записали в командиры танкового взвода. Но танковый взвод был только на словах, так как никаких танков у Азербайджана тогда еще не было. Взвод располагался на Шихово, оттуда и пошло наше название «Сабаильский батальон». Затем генерал Баршадлы перебросил нас на Зых, в военное училище. Начали собирать БТРы. Вскоре мы пробрались на советскую военную базу в Гюздеке, откуда нам удалось вывезти 10 танков «Т-72», 5 танков украли с базы в Гара-Эйбате.

Первый наш бой состоялся в Шуше, куда мы в составе одной танковой роты прибыли в апреле 1992 года. У нас было всего 4 танка.

- Сколько защитников и военной техники тогда было в городе?

- В Шуше на тот момент была рота пехоты Рамиза Гамбарова в составе 46 человек, 300 ополченцев Эльчина Мамедова, 7 БМП, 1 БТР и 4 танка. При этом, 2 БМП были в нерабочем состоянии и находились на ремонте. Всего город защищали не более 500 человек.

Уже в конце апреля благодаря разведданным мы знали, что армяне готовят широкомасштабное наступление на Шушу. По связи мы слышали о том, как армянским танкистам рекомендовали срочно менять масло и боеприпасы, привести в порядок технику и держать ее в полной боевой готовности. Причем, по большей части переговоры велись на русском языке. Кроме того, армяне стали открыто по связи говорить нам, что 9 мая 1992 года они встретят в Шуше. Я доложил об этом в Генштаб, просил немедленно прислать подкрепление, но мне приказали заниматься своим делом и не поднимать панику.

Уже 30 апреля началась срочная эвакуация мирного населения Шуши.

- По свидетельствам оставшихся в живых защитников Шуши, перед захватом в городе стали происходить непонятные вещи: то часть ополченцев и военных отправили в кратковременный отпуск, то техника почему-то стала выходить из строя. Вы сталкивались с подобной ситуацией?

- Насчет ополченцев ничего не могу сказать, так как я занимался своими делами. Но вот с техникой проблемы возникли. Так, нам привезли топливо, перемешанное с водой. Именно поэтому ни БМП, ни БТР не удалось завести. Нас спасло то, что мы вовремя это поняли. И не стали заправлять танки. Вместо этого я сам пригнал два бензовоза с чистым топливом из Насосной. 7 мая я срочно выехал в Баку, чтобы потребовать дополнительные танки.

А в ночь с 7 на 8 мая город был подвергнут мощному артиллерийскому обстрелу. Утром 8 мая началась атака города. Всего, по нашим данным, в наступлении на Шушу принимали участие свыше 100 БМП, 30 танков, 2 артдивизиона и около 5 тысяч бойцов. А тут еще по нашим позициям стала бить наша же военная авиация. То есть, не было никакой координации действий.

А у нас всего 4 танка. Вы знаете, что после двухсот выстрелов из пушки подряд в течение нескольких часов дуло перегревается и выходит из строя. Значит все, танки уже можно списывать. БМП и БТР не заводятся, так как в баках была залита вода вместо топлива. Ополченцы и военные? Так вся рота Рамиза Гамбарова полегла.

Мои танкисты держались до последнего. В утренние часы 8 мая был убит выстрелом из снайперской винтовки Альберт Агарунов, которого армяне боялись и ненавидели. Ведь Альберт просто обожал делать из армянской военной техники «еврейский бутерброд»: подпуская движущиеся друг другу навстречу БМП или военные машины, он выстреливал в тот момент, когда они равнялись и тем самым, одним выстрелом из танка уничтожал сразу два движущихся объекта. Армяне даже назначили огромную премию за его голову – 5 млн. рублей. Ведь он наносил огромный урон технике врага. Хотя, военные заводы Нижнего Тагила работали практически на армян, обеспечивая их военной техникой.

Но ночью 8 мая оставшиеся в живых защитники были вынуждены покинуть город, так как сопротивление было бесполезно. Они уходили в направлении Туршсу. В ходе боя моя рота потеряла 4 человека убитыми.

Через несколько дней 30 смельчаков и один мой танковый экипаж предприняли попытку отбить Шушу, но у них не получилось. Все ребята погибли. Так была потеряна колыбель азербайджанской культуры, наша древняя Шуша...

Бахрам Батыев