«Наша невестка своими руками задушила восьмимесячную дочь, чтобы армяне не услышали»

В течение длительного времени мы знакомили читателей с трагедией жителей Ходжалы, которые оказались в плену в день геноцида ходжалинцев 26 февраля 1992 году. Публикуя все эти трагедии отдельных людей, которые стали черными страницами истории Азербайджана, мы преследовали и другую цель: быть может наши современные режиссеры, в большинстве своем снимающие бездарные сериалы, которые вынуждают все больше азербайджанцев подключаться к кабельному телевидению, заинтересуются этой историей. Ведь эти материалы практически готовые сценарии для фильма.

В Азербайджане немало состоятельных людей, которые могли бы спонсировать съемки подобных фильмов, причем, даже при необходимости с участием голливудских актеров.

И в случае, если все же хотя бы один такой фильм будет снят, участие его в международных кинофестивалях раскроет глаза мировой общественности на армянский фашизм. Ведь это не выдуманная «геноцидальная история» армян, а история жизни реальных людей, которые живут в Баку, в Гяндже, Геранбое, одним словом, во многих городах Азербайджана.

Vesti.Az со ссылкой на lent.az вновь будет знакомить читателей с очередной трагедией.

Вблизи азербайджанского города Геранбой раскинулся недавно построенный поселок, в котором размещены вынужденные переселенцы из Ходжалы. Это название городка, стертого с лица земли армянскими силами в морозную февральскую ночь 1992 года, с тех пор стоит в одном ряду с Хатынью, Герникой и Сонгми, служа зловещим напоминанием о пагубных последствиях политики, которая руководствуется человеконенавистническими целями.

Со стороны поселок выглядит современным, благоустроенным, утопающим в зелени, но когда общаешься с его обитателями, заглядываешь в их глаза, в которых навеки поселилась печаль, это первоначальное впечатление начисто улетучивается и сменяется гнетущим ощущением от пребывания среди людей, 22 года назад воочию видевшими преисподнюю…

В августовскую жару замечаю во дворе убеленного сединами старца, одетого по-зимнему. Сняв носок, предлагает потрогать его ногу. Прикасаюсь и тут же отдергиваю руку.

- Вот так, дочка, у меня нога заледенела в ту ночь в лесу, и с тех пор холодная. Наши души, жар сердец остался в том лесу, перемешавшись с душами наших родных, чьи тела остались там разбросанными вокруг… Мы точно помним места, где были убиты наши близкие, отцы, матери, дети… Ты ищешь тех, кто побывал в плену?

- Да.

- Вон в этом дворе их немало. В здешнем поселке нет таких, чью жизнь эта война не поломала. Но говорить на эту тему, бередить былые раны никто не захочет. Видишь того парня в очках, с работы вернулся, - это Хаял, сын Арифа. Вся их семья попала тогда в плен, ему тогда и десяти не было. Ариф один вернулся из восьми братьев, остальные остались в том лесу. Спроси, может, согласится.

Я обращаюсь к молодому человеку лет тридцати. Хаял Ахмедов сказал, что находился в плену, когда ему было семь лет, и пригласил домой: «Скажу отцу, может быть, он расскажет».

Поднимаемся на второй этаж. Хаял входит в квартиру, толкнув незапертую дверь – здесь входные двери запирать не принято – и проводит меня в гостиную, а сам идет в другую комнату. Вскоре слышится пожилой голос:

- Ты же знаешь, что я никогда не говорю об этом. Сколько журналистов я отослал в твоем же присутствии?

Тем не менее, вскоре в комнату вошел Ариф Ахмедов – человек смуглый, лет 60, и приветливо поздоровался со мной:

- Доченька, Хаял не сказал, что пришла женщина. Я же не могу вернуть с пустыми руками женщину, которая в такую жару приехала из Баку, чтобы поговорить о нашей беде. Разрешите только я выпью свои лекарства…

…В ту морозную ночь 33-летний Ариф в смятении бежал по утопающему в сугробах Кетикскому лесу. Лес был полон людей, в панике ищущих спасения. Кругом свистели трассирующие пули. Привязанная к спине Арифа пятилетняя Арифа была в восторге, сочтя все это за нечто вроде праздничного фейерверка. Но ее мать, 32-летняя Дунья оборвала радостные возгласы девочки. Ариф был охвачен страхом. Страхом за Арифу, привязанную к его спине, за 9-летнего Турала, которого привязал за руку платком к запястью, дабы не потерялся в суматохе, за 7-летнего Хаяла, державшего за руку мать, и, конечно, за супругу.

Когда армяне начали наступление на город, Ариф вместе с остальными находился на посту. Будучи сварщиком, он ремонтировал установки «Кристалл», которых у защитников Ходжалы было считанное число. Прибежав домой и застав двери открытыми, а дом безлюдным, он в смятении стал бегать по комнатам, подвалам в поисках домочадцев. Потом выскочил на улицу, расспрашивая даже лежащих там и тут раненых. Жену и детей сумел разыскать уже на том берегу реки Гаргар среди спасавшихся жителей города, двигавшихся по Кетикскому лесу…

- Ночь мы провели в лесу, на вершине Кетик. Когда настало утро, оказалось, что склон горы, по которому мы поднимались, сплошь усеян телами мертвых.

- Из родных кого-то встретили?

- Мать была там. Вообще там пожилых было много. Моя теща с семьей, жены и дети братьев, - но самих братьев ни одного не было. Мы спустились вниз и направились в сторону сел Агбулак и Дехраз.

…В какой-то момент, когда обессиленные люди с трудом пробирались через снежные сугробы, платок на руке Турала развязался, и мальчик покатился вниз по заснеженному склону, сквозь кусты. Ариф положил на снег дочь, которую нес на спине, лег на спину и стал скользить вниз. Он взял сына на руки и кое-как поднялся обратно. Потом опять привязал дочь к спине, и они продолжили путь. Они шли почти сплошь под вражеским обстрелом…

- Одна из невесток, Мушкюлат тоже привязала к спине свою восьмимесячную дочь. А та все плакала. Младенец ведь. Стужа, голод, и еще кругом стрельба. А мы стараемся идти потише, чтобы армяне не услышали. Так все начали бранить Мушкуюат, что, мол, утихомирь своего ребенка, из-за него перебьют нас. И в какой-то момент я увидел, как Мушкюлат зажимает рукой ребенку рот, душит… Я хотел было помешать, но смотрю, уже поздно…

- Так вы дядя Салатын?

- Да, она дочь моего младшего брата, Ельмара, он был полицейским, работал в аэропорту Ходжалы у покойного Элифа Гаджиева. Бесстрашный был парень, 28 лет. Сказали, что ранен, положение тяжелое. Не успели повидаться. Это было 16 января. Мы готовились провести сорок дней, и вот разыгралось все это…

- Можете назвать кого-то из знакомых, кто там был?

- Дядя Саттар, дядя Иса, тетя Захра… В этот момент из зарослей кустарника поодаль донеслись голоса, звали спрятаться, мол, кругом армяне. И они торопливо направились туда. А мы, человек триста, шли несколько позади. Когда они достигли того места, те же слова начала выкрикивать тетя Захра, потом дядя Саттар. Внезапно мы увидели, как тетя Захра бросилась оттуда в сторону. Это движение могло означать, что звать людей туда их заставляли под дулами автоматов. И в тот же момент ее застрелили в упор прямо в висок.

- Сколько ей было лет?

- Лет 50-55. Где были ее дети, мы не знали. С ней был брат Шахмар с сыном. Там на наших глазах убили множество молодых. Потом… опять началась стрельба. Армяне стали прочесывать лес с собаками. Началась паника, и я… там потерял мать. Мы оказались в окружении. От безысходности стали идти к селу Дехраз, где живут армяне. Там нас атаковали, кто-то погиб, кто-то пропал без вести. Стреляли со всех сторон. В общем, всех взяли, повели в село. Мы шли, а сзади то и дело раздавалась стрельба – они убивали всех, кто попадался им в лесу. Так мы прошли пешком довольно долго. Наконец, достигли Дехраза. Нас собрали в силосную яму глубиной 3-4 метра в нижней части села.

- И сколько вы там оставались?

- Долго. Это было числа 27-го февраля. Вечером нас отвели на свиноферму. Очень грязное, отвратительное помещение. Горели две большие дровяные печи. Нас постоянно караулили.

…Вскоре армяне принесли 6 больших казанов из тех, что используются на народных торжествах, и потребовали от пленников положить в них все имеющиеся при себе драгоценности и деньги. Спустя несколько минут казаны были полны. «За счет тюркских собак мы заполнили свои казаны», сказал армянин и распорядился унести шесть набитых деньгами и золотыми украшениями казаны.

Через некоторое время к ферме приблизилась группа армянских женщин, которые принесли с собой теплые вещи и немного еды для пленных. Но получилось так, что одновременно сюда подъехал на автомобиле заместитель председателя сельсовета. Излишне пояснять, что этот порыв жительниц села Дехраз был встречен представителем местной власти без особого энтузиазма.

Крики голодных детей были слышны по всему селу. Стоны раненых  и завывание ветра слились в единый протяжный звук.

(продолжение следует)

• МИД Азербайджана поприветствовал соглашение между Израилем и ХАМАС по Газе
• Трудовой договор с директором Государственного агентства по профессиональному образованию расторгнут
• Алиев направил обращение участникам III Азербайджанского национального форума по градостроительству