Очевидец карабахской войны: «Записка была отправлена Горбачеву» - ЭКСКЛЮЗИВ

<span style="color:red;"> Очевидец карабахской войны : «Записка была отправлена Горбачеву» - <span style="color:red;">ЭКСКЛЮЗИВ
9 сентября 2017
# 19:10

Недавно редакция Vesti.az разместила на своем портале авторский фильм Алексея Синицына «Необъявленная война» о раскручивании карабахского конфликта в последние годы существования Советского Союза. Фильм вызвал огромный интерес, собрав почти 100 тысяч просмотров. Поэтому мы обратились к Алексею Синицыну, ныне главному эксперту Американо-Азербайджанского Фонда Содействия Прогрессу и нашему постоянному автору, с предложением поделиться своими воспоминаниями о драматических событиях, развернувшихся в Нагорном Карабахе в начале 90-х годов.  

- Есть такое тонкое писательское наблюдение: «Старые воспоминания порождают новые мысли». Поэтому мой рассказ о некоторых эпизодах деятельности Оргкомитета по Нагорному Карабаху, которая до сих пор является объектом самых разных политических спекуляций, будет представлен в современном информационном контексте. Подоплека многих событий, которые почти 30 лет назад разворачивались в Карабахе и вокруг него, становится известна только сейчас, а это дает совершенно иное видение всего карабахского конфликта.

Я уже говорил читателям, что в Оргкомитете, которым руководил второй секретарь ЦК КП Азербайджана Виктор Поляничко, я занимался весьма широким фронтом идеологической работы. Это была организации радиовещания на местное население, киносъемки собственных фильмов, работа с иностранными телекомпаниями и, в основном, с зарубежными журналистами и многое другое. Все, что происходило в те годы по всему СССР и, особенно в нашем регионе, можно бы назвать «театром абсурда», если бы не глубочайший трагизм ситуации, которая привела сначала к развалу Советского Союза, а потом и к полноценной войне в Карабахе, ставшей первой, но далеко не последней в постсоветской истории мира.             

Необходимо сделать небольшое отступление, без которого невозможно понять происходившее тогда ни в Карабахе, ни по всей, пока еще единой стране. В 1990-м году я, как и многие, уже понимал, что являюсь свидетелем феномена, не знающего исторических аналогов. Огромная ядерная держава сознательно разрушалась ее собственной высшей политической властью в формате т.н. «перестройки», которую эта же самая власть в лице Горбачева, Яковлева и другой партийной номенклатуры нам же всем и навязала.

Именно Александра Яковлева называли тогда «архитектором перестройки».

В Оргкомитете мы прекрасно знали, что он еще в 1958 году проходил стажировку в Колумбийском университете, и в контексте того, что творил этот человек, в наши головы приходили самые крамольные для того времени мысли. Лично я и тогда не сомневался, что именно Яковлеву принадлежит идея разыграть «карабахскую карту», чтобы используя армянских сепаратистов как политический «бикфордов шнур», изнутри взорвать Советский Союз.

Ну, а как же Горбачев, спросит читатель. Наверное, время еще не пришло узнать всю правду об этой гнусной личности. Но здесь  мне хочется обратиться к воспоминаниям недавно почившего легендарного генерала КГБ Юрия Дроздова, бывшего начальника управления «С» (нелегалы): «Как-то в один из приездов в Москву, бывшие американские разведчики в пылу откровенности за ужином в подвальном ресторанчике на Остоженке бросили неосторожную фразу: - Вы хорошие парни, ребята. Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху». Я лично не ахну, потому что догадываюсь, о ком может пойти речь. А вы разве нет?

Но вернемся в Нагорный Карабах весны 1991-го года. Почти вся союзная пресса – и партийная, и даже только что народившаяся либеральная – находилась тогда под контролем всесильного Александра Яковлева. В регион приезжало много журналистов, но только один, с которым я близко дружил еще до всякой «перестройки», полковник Владимир Каушанский из «Красной Звезды» писал правдивые и очень профессиональные статьи о том, что происходило в Нагорном Карабахе. Такова была реальность тех дней.

Я даже от всех (не утрирую - всех) иностранных журналистов, оказавшихся в Ханкенди, тогдашнем Степанакерте, слышал одну и ту же фразу, принадлежащую академику Сахарову и растиражированную в мировой прессе его вдовой Еленой Боннэр: «Для Азербайджана Карабах вопрос престижа. Для армян – вопрос жизни». А потом следовали привычные обвинения в геноциде местного армянского населения, который якобы осуществлял Оргкомитет и Военная комендатура, возглавляемая генералом Владиславом Сафоновым.

К журналистам разных стран мы уже как-то привыкли, но и для нас было неприятной неожиданностью, когда по своим, а не официальным каналам мы получили информацию, что к нам едет член Палаты лордов британская баронесса Кэролайн Кокс. Прямо по Гоголю: «К нам едет ревизор!». Эта была ее первая поездка в регион, а воспоминание об этом непрошенном визите навеяла информация о том, что меньше месяца назад баронесса посетила Карабах уже в 86-ой раз. И здесь снова необходимо сделать небольшое отступление.

Я уже сказал, что деятельность Оргкомитета уже ни один год является темой самых разных обсуждений. В интернете мне все еще попадаются откровения людей, которые якобы входили в какие-то экспертные группы, с кем-то ожесточенно спорили, принимали какие-то судьбоносные решения и даже, походя, совершали какие-то подвиги. Я все это воспринимаю через шутку  любимого мною Марка Твена: «Когда я был помоложе, я помнил все — и то, что было, и то, чего не было. Теперь я старею и скоро стану вспоминать лишь последнее». На самом деле, Оргкомитет представлял собой сравнительно небольшую группу единомышленников, которая прекрасно сработалась с начальственным составом комендатуры и в своей работе всеми силами старалась дистанцироваться от горбачевского «центра».

Однако, продолжим. Причину приезда столь неожиданного гостя вычислить было не так уж и трудно – до баронессы, видимо, докатился вой, поднятый несколькими днями раньше армянскими СМИ, но почему-то оставшийся не услышанным  за пределами региона. По армянской версии, в т.н. Бердадзорском подрайоне НКАО якобы силами азербайджанского ОМОНа проводилась «проверка паспортного режима», в современном понимании то, что называют «зачистками». Ереван утверждал, что в одном  из армянских сел «озверевшие омоновцы», вдоволь поиздевавшись над мирными жителями, убили какого-то беззащитного армянина на глазах его жены, матери троих детей, еще и беременной на девятом месяце.

А потом четыре дня не выдавали тело, нагло заявляя, что они никоим образом не позволят похоронить армянина в азербайджанской земле…

Это была очень серьезное провокация. Дело в том, что подразделения азербайджанского ОМОНа непосредственно на территории НКАО никаких зачисток не проводили. Они были дислоцированы только в аэропорту Ходжалы, где несли службу по охране этого стратегического объекта и проверке пассажиров. Все операции по поиску боевиков и их схронов проводил спецназ внутренних войск. В Бердадзоре такие мероприятия проходили регулярно, и за последнее время там нашли несколько единиц огнестрельного оружия и даже задержали десятка два сомнительных личностей. Однако никаких перестрелок не было, а такое бородатое добро, как задержанные в Бердадзоре, на фильтрационный пункт привозили ежедневно.

Однако ситуация продолжала накаляться. Неожиданно под Горисом на армянской территории появилась какая-то опереточная группа армян, человек сорок, в основном женщины. Чумазые, в непотребной одежде,  они объявили себя беженцами из Карабаха (?) и им тут же кто-то разбил палатки, привез полевую кухню. А потом появились ереванские активисты, какие-то неизвестные журналисты. «Беженцы» орали, визжали, периодически катались по земле. Была среди них и чересчур возбужденная беременная (а, может, все-таки мячик под юбкой), но самое неприятное, что толпа выставила на обозрение чей-то труп.

Это был очень плохой признак. Стало ясно, что кто-то начал проводить т.н. активные мероприятия, под которыми спецслужбы понимают специальные операции с целью, как, например, в нашем случае, сформировать у международного общественного мнения самое негативное отношение к деятельности Оргкомитета и Азербайджана в целом. И злополучный труп был «сакральной жертвой», т.е. главным элементом этих самых активных мероприятий. Если очень кратко, то принесение «сакральной жертвы» можно представить так – сами убиваем какое-то значимое или даже вполне заурядное лицо, а потом «вешаем» убийство на своих идейных противников. На Азербайджан решили «повесить» неизвестного армянского бродягу, чтобы показать миру всю «бесчеловечность азербайджанского военно-полицейского режима в исторической армянской области».

Вообще-то, для армян это была не самая простая операция. Необходимо было подобрать подходящую жертву, убить, где-то несколько дней держать тело, подготовить статистов, изображающих несчастную вдову и ее соседей, организовать митинги с участием армянских «правозащитников» и прессы и пр. и пр. За этим мог стоять только Ереван, а исполнителями черновой работы – армянские  боевики с иностранными паспортами и профессиональной подготовкой. Они, как стервятники, кружили тогда вокруг мест компактного проживания армян. Но боевики - это тема особого разговора.    

Нам надо было подготовиться к самому неблагоприятному и непредсказуемому развитию событий, и, на всякий случай меня попросили поехать в аэропорт, выяснить, хотя это и выглядело абсурдным, не покидала ли его самовольно какая-нибудь компания омоновцев, может быть, «засветились» в городе, где их могли сфотографировать. Дело в том, что я был в самых добрых отношениях со старшим на тот момент офицером ОМОНа, который нес службу в Ходжалах. Звали его Аликпер Аскеров, умный, интеллигентный бакинец, с которым меня очень сблизило то, что мы в «младые лета» оба служили в 43-ем Краснознаменном пограничном отряде, правда, в разные годы. И оба были награждены боевой медалью «За отличие в охране государственной границы СССР», которой очень дорожили. Как бы не складывалась судьба человека, носившего когда-то зеленую фуражку пограничника, чувство профессионального братства он сохраняет на всю жизнь. Как, впрочем, и десантники. Алик, конечно, категорически отрицал саму возможность самоволки, и у меня не было никаких оснований ему не верить.

Но маховик провокации уже было не остановить. Через несколько часов на совещании Оргкомитета Поляничко сообщил, что об этом выдуманном инциденте в Бердадзоре уже передали западные радиостанции и его сейчас обсуждают в Москве на первом Международном мемориальном Сахаровском конгрессе, в котором принимает участие сам Горбачев. И, вот, теперь по личному разрешению Горбачева в столицу НКАО с проверкой (!) едет делегация, которой руководит глава комиссии Сахаровского конгресса по массовым нарушениям прав человека Кэролайн Кокс - второй спикер Палаты лордов Великобритании.

Никакие проверки иностранными представителями ситуации, которая складывается на территории независимого государства, невозможны и противоречат международной практике. Тем более, если там действует особое положение. Это прямое нарушение суверенитета страны. Но Горбачев пошел на подобное унижение и, кажется, совсем не сожалел об этом. Более того, в кабинет Поляничко, который располагался в здание обкома партии, позвонил сам Александр Яковлев – на тот момент член Президентского совета, второе лицо в горбачевской иерархии.

Он в откровенно хамской манере сообщил нам о прилете баронессы. Приказал оказывать  полное содействие и даже предоставить ей секретную (!) информацию о проведении специальных операций в Нагорном Карабахе и прилегающих районах. Другими словами, ознакомить Кокс с данными о разработках операции «Кольцо» по очистке армянских поселений от армянских и иностранных боевиков. Забегая вперед, скажу, что и это распоряжение Яковлева не было выполнено. Кстати, о визите баронессы в НКАО Яковлев даже не проинформировал руководителя республики Аяза Муталибова. Только через 2 дня в Баку из Москвы пришла правительственная телеграмма с извещением о ее визите.

У нас были хорошие связи в Москве и мы через них бросились «устанавливать баронессу», то есть, выяснять кто же на самом деле эта самая Кэролайн Кокс. Естественно, мы быстро выяснили, что в 1983 году она была главным попечителем Фонда медицинской помощи Польше и неоднократно сама лично возглавляла «гуманитарные конвои» грузовиков из Западной Европы в Варшаву, а далее «помощь» распределялась по другим польским городам. В то время в Польше тоже было введено военное положение, и против правительства Войцеха Ярузельского работали все западные спецслужбы. Причем, английская разведка МИ-6 принимала самое непосредственное участие в этой работе.

После того, как мы обсудили возможную официальную встречу с Кэролайн Кокс (она, кстати, так и не состоялась), Виктор Поляничко позвонил в Москву своему другу, генералу Леониду Шебаршину, начальнику Первого главного управления КГБ СССР, т.е. руководителю внешней разведки. Тот подтвердил, что Кокс в своих «гуманитарных» конвоях в Польшу нелегально перевозила деньги, оргтехнику, специальное оборудование для проведения разведопераций, даже оружие. Более того, он высказал предположение, что звание баронессы было пожаловано ей именно для прикрытия подобной операции – мало, кто отважится трясти конвой, который ведет сама член Палаты лордов. Тогда Шебаршин и сказал нам, что «Запад теперь серьезно занялся Азербайджаном. Из армян сделают святых мучеников от демократии, а азербайджанцев выставят дикими зверьми». Так, в общем-то, и получилось.Естественно, что мы не дождались никакого самолета из Москвы или Баку в тот вечер. Но на следующий день в полдень поступила информация с одной из застав Внутренних войск МВД СССР, прикрывавших административную границу Азербайджана с Арменией, о том, что на них с армянской стороны вышли четыре грязных, усталых человека (две женщины и двое мужчин). Причем, одна из дам размахивала какой-то корягой с привязанным к ней белым платком. Но самое удивительное – «знаменосец» представилась «баронессой Кэролайн Кокс».

Шок был неимоверный. На заставу немедленно выехало военное руководство главной комендатуры и заместитель Председателя азербайджанского Совмина Матвей Радаев, второе после  Поляничко лицо в Оргкомитете. А меня вместе с одним из помощников Поляничко решили послать на пограничный  блокпост, чтобы прояснить ситуацию изнутри. Мы быстро с «залегендировались»: в Оргкомитете была профессиональная кинокамера и мы решили, что помощник будет изображать прикомандированного ко мне оператора Центрального Телевидения. А я – аккредитованного в Москве финского журналиста Рейо Никкеле.

Такой человек действительно существует и мы с ним до сих пор приятельствуем. Просто я решил воспользоваться его именем. Тем более, что у меня была его визитная карточка и большой значок с изображением финского флага и надписью «Helsinki Accords» («Хельсинские Соглашения»). Расчет был прост: меня не так уж трудно принять за финна, на английском я говорю, по-русски буду говорить с ужасным акцентом. Ну, а что касается  финского, то вряд ли кто-либо из приехавших мог его знать. Если остановят военные – осторожно покажем им свои подлинные документы, разрешавшие без любого досмотра проходить всюду. Если армяне – отделаемся визитной карточкой, а, главное, попытаемся их «заболтать». Риск был в том, что меня могли узнать – я часто выступал по телевидению, и если бы мы попали в руки армян, то… Ну, вы сами знаете все эти банальности о том, кто и когда пьет шампанское и т.д. Впрочем, больше всего мы рассчитывали на армянскую суматоху и этот расчет сработал.

Не теряя времени, мы поймали армянское такси и сами поехали по направлению к блокпосту в Лачине, куда и должны были доставить с заставы баронессу и ее сопровождающих. На блокпосту мы стали свидетелями грандиозного спектакля, перфоменса, как сказали бы сейчас. По официальной версии, которую до сих пор распространяют армяне, баронесса Кокс и еще несколько человек с трудом добрались из Москвы до Еревана, а потом и до армянского Гориса. Дальше их якобы не пустили русские военные, и они, несчастные, по бездорожью, опасаясь азербайджанских боевиков, дошли до военной заставы с белым флагом в руках. Естественно, с «огромным риском для жизни».

На самом деле делегация баронессы спокойно проехала все посты, остановилась за 2-3 километра до лачинского КПП. «Правозащитники» прекрасно перекусили в местном придорожном ресторане, где для них специально были накрыты обильные столы. А далее четверо человек во главе с Кэролайн Кокс гордо пошли по пересеченной местности пешком на заставу. Весь «полный опасностей путь» не растянулся и на сотню метров. Рядом с ними шли, наверное, два десятка кино- и фоторепортеров иностранных агентств, которые снимали всю эту комедию на кинопленку. И еще они с удовольствием запечатлели несколько растерявшихся солдат внутренних войск, которые, не понимая происходящее, взяли «парламентариев» на прицел.

Когда наше такси все-таки доехало до Лачина, там уже блистала перед камерами сама Кокс в окружении  массы людей. Среди них – все армянское руководство НКАО, Зорий Балаян и еще несколько москвичей из «демократической оппозиции». Причем, все они были депутатами Верховного Совета СССР и, конечно, рядом с баронессой крутилась вдова академика Сахарова Елена Боннэр, в девичестве Алиханян по отчиму. Но ее родной отец – Левон Кочаров – тоже был армянином. Самую краткую и точную характеристику дал ей в свое время заведующий Отделом международной информации ЦК КПСС Леонид Замятин: «Изверг в юбке».

Нам сразу бросилась в глаза, что Боннэр явно руководила баронессой, не отпуская ее ни на шаг. Рядом с Кокс был профессиональный переводчик, но его все время перебивала Боннэр, эмоционально усиливая ту ложь, которую выдумывали армяне. А они на истеричном надрыве, перебивая друг друга, рассказывали о том, как над ними глумится азербайджанский ОМОН, избивают русские военные, грабят жители азербайджанских сел и пр. и пр.

Кокс слушала, поднимала руки к небу, а потом неожиданно заявила, что она категорически отказывается от любых контактов с представителями Оргкомитета, но готова прямо сейчас устроить встречу с местной армянской интеллигенцией, которая по «случайности», уже была собрана в тогдашнем Степанакерте в здании Облисполкома. На эту встречу, продолжавшуюся более трех часов, мы не пошли, опасаясь быть «расшифрованными» - обязательно кто-то бы узнал. Но зато побывали на импровизированной пресс-конференции прямо в холле Облисполкома.

Журналисты, плотно окружив Кокс, Боннэр и Балаяна, стали засыпать их вопросами, на которые, в основном, Кокс, отвечала в духе прямо-таки зоологической ненависти к азербайджанцам. Вокруг царило такое радостно-деловое возбуждение, такая эйфория, что и я рискнул задать свой вопрос: «Какова информационная обстановка в Нагорном Карабахе, получают ли его жители объективную информацию о происходящем в области от Оргкомитета, чьим указом в НКАО было фактически введено военное положение?».

И здесь баронессу, которая, по ее же словам, до вчерашнего дня ничего не знала о Карабахе,  понесло. Она сообщила мне, что Оргкомитет держит НКАО в информационной блокаде, а захваченное военными и азербайджанцами радио оказывает на армян колоссальное психологическое давление. В частности, даже в день поминовения жертв «армянского геноцида» радио целые сутки издевательски крутило мелодию популярной тогда бразильской «Ламбады». Для меня это было особенно интересным, т.к. за радиовещание в НКАО в эти дни отвечал именно я, и, опасаясь провокаций,  24 апреля мы вообще закрыли эфир и ничего не транслировали, кроме сводок военной комендатуры.

Вернувшись в расположение Оргкомитета, по поручению Виктора Поляничко я подготовил докладную записку, где выразил твердую уверенность в том, что баронесса Кокс станет фигурантом мощной антисоветской и антиазербайджанской пропаганды, которая развернется в западных  СМИ. Я указал на то, что характер ее выступлений будет не просто тенденциозным, но  абсолютно лживым, т.к. «факты», которые она будет приводить, в действительности никогда не имели место. Эта докладная записка была направлена в Москву на имя  самого Горбачева, но никакой реакции от союзного центра не последовало.

К сожалению, я оказался полностью прав. На Западе была развернута враждебная Азербайджану информационная компания, решением карабахской проблемы в контексте только армянских интересов занялись на европейском парламентском уровне, а сама баронесса Кокс где-то через месяц выпустила книгу о …«геноциде армян в Нагорном Карабахе». Над нами нависла тяжелая неопределенность. Нас люто ненавидели в Армении, но далеко не все доверяли нам в Баку. Мы оставались противниками для Запада, но и Москва была готова обвинить нас в чем угодно с далеко идущими «оргвыводами». Жизнь продолжалась в уже привычном сюрреалистичном измерении.

Однако тот, кто думает, что вся деятельность Кэролайн Кокс в нашем регионе ограничивалась пусть клеветническими, провокационными, но все-таки «гуманитарными» операциями, глубоко ошибается. За этой правозащитницей тянется шлейф весьма темных дел, но об этом я расскажу читателям в следующий раз.              

# 19643
avatar

Исмаил Алиев

# ДРУГИЕ НОВОСТИ РАЗДЕЛА
#