Армяне сожгли полицейскую машину с азербайджанским учителем-ИСПОВЕДЬ

Армяне <span style="color:red;"> сожгли полицейскую   машину с азербайджанским учителем-<span style="color:red;">ИСПОВЕДЬ
24 февраля 2018
# 19:00

30 лет  назад в феврале 1988 года в Нагорно-карабахском регионе Азербайджана разгорелся армянский агрессивный сепаратизм.   В Ханкенди армяне проводили демонстрации с  требованием присоединения Нагорного Карабаха к Армении. 55-летний вынужденный переселенец из Шуши Эльшан Мурадов был свидетелем  тех событий. Своими воспоминаниями он поделился  в беседе с Vesti.Az.

Продолжение. Начало можно прочитать, перейдя по ссылке: (http://vesti.az/news/354928)

…Я коренной шушинец, седьмого поколения, мой род один из древних. Мой прадедушка умер в 1939 году в возрасте 158 лет. О прадедушке я читал в книге, где его имя упомянул Самед Вургун в своих воспоминаниях, о нем также написал Фиридун Шушинский. Мне было 29 лет, когда нам пришлось покинуть родную землю и  не помню, чтобы мой  покойный дедушка, отец враждебно высказывались в адрес армян.

Мы не были националистами. Даже когда начались митинги, люди не озлобились против армян, которые жили в Шуше. Нам в  голову даже не приходило, что все  дойдет до кровопролития. Но когда армяне убили жителей села Кяркиджана, были убиты азербайджанцы в Аскеране, ситуация обострилась. Армяне  стали обстреливать  азербайджанские села, изгнали азербайджанские семьи.

В Ханкенди погромы проходили под руководством майора милиции Шахбазяна, который ранее работал участковым инспектором, и знал, в каком доме живут азербайджанцы. Он шел впереди толпы и  указывал на дома, где жили азербайджанцы, и эти дома поджигали. Этого Шахбазяна потом арестовали по обвинению в разжигании национальной розни и привезли в Шушинскую тюрьму, где он спустя некоторое время  повесился. Во время погромов убили  азербайджанца, водителя такси, многие были ранены.

Помню, среди  сбежавших от верной гибели, был мужчина, которому чуть глаз не выбили, и армянский  врач в Ханкенди оставаясь «верным» клятве Гиппократа «оказал ему медицинскую помощь»  – он буквально ушил верхнее веко с нижним и перевязал. Когда его отвезли в больницу  в Шуше, наш врач ужаснулся, что как можно было  такое сделать. Хорошо, что рана была свежей и шов не сросся изнутри. Врач снял швы, перед обработкой раны тщательно промыл ее во избежание инфекции, затем  наложил  повязку. Жалко в то время у нас не было видеокамер и фотоаппаратов, не  то бы задокументировали зверства армян для истории.

Вслед за погромами в Ханкенди, нападениями на азербайджанские села,  армяне депортировали азербайджанцев из Армении. Эти беженцы были поселены в санатории «Шуша» в самой Шуше, который  почти что приостановил свою работу. Из-за обострения ситуации, отдыхающие, которые приезжали к нам из стран СССР, перестали ехать. И все 8 корпусов  санатория, общежития заводов и учреждений были заселены беженцами. Также были  построены поселки в Шуше и в селе Гайбалы для беженцев из Армении,но им так и не удалось пожить там. Были семьи беженцев из Армении , которые  поселились в Малыбейли, Ходжалы, и они во второй раз пережили ужас изгнания. Но большая часть беженцев, около 90-95%, уехали в Баку и другие города Азербайджана.

В то время нам в голову даже не приходило, что нас может постигнет их участь. Мы верили, что руководство примет все необходимые меры, чтобы пресечь  националистические выступления армян.  Во время разгара волнений  в Шушу несколько раз приезжала женщина в шляпе на черной «Волге», которая  оказалась сотрудником КГБ. И жители Шуши в один из ее приездов  прогнали из города.  

Шушинцы до последних дней не покидали город. Да, были те, кто вывезли женщин, детей, но жизнь в Шуше продолжалась, хотя было очень опасно. Мы не падали духом, как  отметил выше, мы верили, верховное руководство не допустит того, чтобы армянский национализм разрастался. Но поражение в Дашалты серьезно сказалось на морально-боевом духе.

Несмотря на это, мы мысль об оккупации Шуши близко даже не подпускали. Потому, что  мы готовы были сражаться до последнего за свою землю, за свой дом. В апреле 1992 года армяне подбили гражданский вертолет, который перевозил мирное население. В нем погибли двое моих родственников. Эта потеря тоже не испугала нас. Мы воевали до конца  – до самого дня оккупации азербайджанские воины находились в Шуше, но силы были не равны.

Я взываю к совести армян, которые нагло твердят, что в Нагорном  Карабахе ущемлялись их права. А ведь это наглая ложь. Я также призываю шушинцев, чтобы они рассказывали, доносили правду о том, как относились к армянам в Нагорном Карабахе. Потому что, когда мы молчим, армяне пользуются этим, и распространяют выдуманную  им  ложь.

 Мы, когда армяне начали митинги с требованием присоединения Нагорного Карабаха, не стали  отвечать агрессией. Наоборот, наши аксакалы, представители интеллигенции, поехали в Ханкенди, встретились с  руководящими лицами, высказали им свое недовольство, свою обеспокоенность происходящим. Но после того, как уже начались  обстрелы азербайджанских сел, ехать в Ханкенди стало опасно.  Когда только начались митинги, в  Доме  культуры в Шуше несколько раз проходило собрание с участием Поляничко, который обещал, что все уляжется, не стоит волноваться. Но, армяне  питали нам вражду, которая уходила корнями в историю. Они  мастерски скрывали это и прикидывались нашими друзьями.

На национальной почве у нас с армянами никогда проблем не было. Но они, как показали события, ненавидели нас лютой ненавистью. Только спустя годы нам стали рассказывать, что армяне творили с азербайджанцами, которые  выступали против их национализма.

В Ханкенди жил Аршад муаллим, который работал преподавателем не то в средней школе, не то в ВУЗе, он был очень образованным человеком, большим патриотом. И как-то он узнал, что армяне создали тайную организацию и  настраивают людей против азербайджанцев. Армяне, чтобы убрать его, оклеветали его самого, и когда его  вместе с другими азербайджанцами, на которых тоже повесили фиктивное обвинение, перевозили в полицейском «воронке»,  группа армян перекрыли дорогу и подожгли машину. И потом пустили слух, что они убили армян, и за это поплатились жизнью. Если не ошибаюсь,  это произошло в  1968 году.

Как я сказал, армяне устроили погромы, сожгли дома азербайджанцев  в Ханкенди, и более 18 тысяч азербайджанцам пришлось покинуть Ханкенди.

Среди них была семья моего товарища Ибрагима Аллахвердиева, родом они были из Лачинского района, но жили в Ханкенди. С ним я учился в автошколе. И он потом рассказывал, что в Ханкенди привозили кино, которое тайно крутили для жителей.

Он рассказывал, что  когда они были маленькими, по всему  Ханкенди  пошла весть, что привезли запрещенные фильмы.  И в эпизоде одного из таких фильмов демонстрируется, как на берегу реки стоят  старик и маленький ребенок. А по реке плывет деревянный крест. И старик достает из воды  этот крест и, показывая  его ребенку,  говорит, что погляди на пятна крови на кресте, это кровь твоих отцов, которых убили тюрки, и даже река  не смыла эту кровь…     

…Я  хочу поделиться  историей, которая произошла  со мной в 1984 году. Начальником областного управления МВД по Нагорному Карабаху был армянин Исагулов, имени его, к сожалению, не помню. У меня был конфликт с ним. В 1984 году, я молодой парень, только вернулся из армии, устроился на работу водителем в филиале Радиозавода в Шуше, мне выдали новую машину, бортовой УАЗ.

Вместе с братом едем в Шушу, везем к нему на работу сварщика и сварочный  аппарат для ремонта  поломки в системе водопровода. В машине также  находился  главный инженер автобазы. Дорога в Шушу представляет серпантин. Перед заключительным перевалом, где поворот в 90 градусов, нас обогнал белый  ГАЗ-24, при этом создал аварийную ситуацию. Он проехал вперед и остановил. Я первым сошел с автомобиля и подошел к Волге. И  в это время мужчина в черном  костюме стал материть меня. 

Меня от злости трясет, я ему ответил  вдвойне, не остался в долгу. Я нагнулся, чтобы его вытащить из машины, и увидел, что за рулем полицейский - сержант, и этот в черном костюме кричит ему , что езжай, езжай. Я вернулся, сел в УАЗ.  А начальник  автобазы  кричит на меня, что, мол, что ты натворил. А я ему в ответ говорю, что пока ничего не сделал, вот поеду за ним и увидишь, что я сним сделаю. Мирзалы киши,  пожилым человеком он был,  нервно говорит, что это Исагулов - начальник областного управления МВД.  Я в ярости от того,  как  может армянин ругать меня матом.

Мы приехали в Шушу. Я оставил УАЗ во дворе отцовского дома и вышел в город.  Мои друзья, все кто меня видит, все спрашивают, что я натворил. Я явился к начальнику ГАИ Гусейнову, все шушинцы звали его  «dayı» (дядя по матери- ред.). Он, завидев меня, с улыбкой говорит: «Исагулов дал распоряжение, чтобы тебя достали  из- под земли и доставили к нему в Ханкенди, а твой грузовик отвезли на штрафстоянку».

Я Гусейнову сказал, что автомобиль во дворе, и не дай Бог, кто-то сдвинет его с места, он будет для меня вторым Исагуловым. «Исагулов обругал меня матом,  и получил ответ. Я не совершил ДТП, не сбил человека, поэтому автомобиль  не трогаете», - сказал я ему.

Один из наших друзей посоветовал обратиться к  начальнику управления КГБ по НКАО Тофик муаллиму, родом он был из Физулинского района. Он часто приезжал в Шушу, и, к счастью, в этот день он оказался в Шуше. Мы узнали, что он находится  в здании Шушинского райокома партии. Когда мы пришли туда, он стоит у памятника Ленину,  напротив здания райкома.

Мой друг подошел к нему, рассказал о случившемся.  Тофик муаллим подозвал меня к себе, он по нескольку раз переспрашивал меня о том, что произошло.

«Ну, ты молодец, ну, ты мой родной. Ты знаешь, какая он тварь, еще  тот наглец. Он творит безобразие, и никто не может с ним управиться.  Он ни одного доброго дела не  совершил, кроме  вреда», - сказал Тофик муаллим.

Он подозвал к себе сотрудника ГАИ покойного Мазахира, и поручил ему: «Завтра вместе с Эльшаном едете к Исагулову, я заранее позвоню и  предупрежу Исагулова. Но как бы там ни было,  ты должен быть рядом с Эльшаном, не оставлять его одного».

На следующий день мы поехали в Ханкенди. Когда я зашел в фойе увидел того самого сержанта, который завидев меня ухмылнулся, мол,  пришел сам,  жди  теперь что с тобой произойдет. Мы поднялись к Исагулову, в  его кабинет. Он сидит в кресле, и  на азербайджанском  языке сказал мне: «Bura gəl» (иди сюда –ред.).

Я подошел, и он мне говорит, что, мол, 28 лет он  в правоохранительных органах, и никто не посмел его обругать. Я не стал молчать и в ответ сказал, что, кто тебе позволил меня ругать, и если ты занимаешь высокую должность, это не значит, что имеешь  право матом ругать других.

Он прервал меня и сказал, что если бы Тофик не позвонил, то «я знаю, что с тобой сделал».

«Иди и  молись на него, будь благодарен ему. Но я тебя  просто так не отпущу. Дай мне водительские права»,- сказал Исагулов. Он взял права и собственноручно  вписал туда 4-ый пункт, который предполагает провоцирование аварийной ситуации. Скажу, что это мне больше помогло, чем навредило.

Когда меня сотрудники  ГАИ – армяне останавливали, я им говорил, что ты кто такой, чтобы вписал  нарушение в мои  водительские права, только Исагулов может это делать.  Не будь Тофик муаллима, Исагулов расправился бы со мной очень жестоко. Настолько он ненавидел азербайджанцев. (Продолжение следует) 

# 12190
avatar

Вафа Фараджова

# ДРУГИЕ НОВОСТИ РАЗДЕЛА
#