Украинский  блогер не позволил «карабахскому пограничнику» поставить штамп в паспорте о посещении «НКР»

Украинский  блогер не позволил «карабахскому пограничнику» поставить штамп в паспорте о посещении «НКР»
16 сентября 2013
# 11:53

Южный Кавказ остается одной из главных угроз мировому порядку. Корреспондент «Репортера» Глеб Простаков провел две недели в этом регионе, чтобы понять логику и эмоции всех сторон конфликта.

Vesti.Az представляет данный репортаж с выдержками.

…На прошлой неделе президент Серж Саргсян сделал сенсационное заявление: Армения берет курс на вступление в Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана. Это решение крайне удивило европейское начальство, которое рассчитывало, что Армения выберет западный вектор и, так же как и Украина, подпишет Соглашение об ассоциации с ЕС. Заявлению Саргсяна предшествовали его переговоры с Владимиром Путиным в Москве. Главный мотив не назван, но очевиден: это проблема Нагорного Карабаха и нарастающая вероятность новой войны с Азербайджаном.

Меньше чем через месяц, 9 октября, в Азербайджане выборы президента. Ильхам Алиев станет президентом в третий раз — в этом ни у кого нет сомнений. Всю программу нынешнего и будущего главы государства можно описать тремя словами: «Я верну Карабах». Этой идее в Азербайджане подчинено все: образование, телевидение, культурная и светская жизнь.

За последние 10 лет военный бюджет Азербайджана увеличился в 20 раз. Почти $4 млрд (это полтора бюджета Армении), или 13% доходов страны, идут на закупку оружия и содержание армии. Этим летом потратили $1 млрд на российские системы залпового огня «Смерч», сотню танков и огнеметы «Солнцепек». И вот уже объявлено о выделении $3 млрд. на закупки южнокорейского вооружения: тренировочные самолеты, боевые вертолеты и даже две подводные лодки.

В Баку заявляют, что могли бы вернуть  Карабах  в любой момент, если бы не Россия, связанная с Арменией договором о коллективной безопасности. Очевидно, на упомянутых переговорах в Москве президент Саргсян прекрасно понимал значение этого фактора.

Общество обеих стран заранее готово к новой войне. У армян жива память о событиях в Сумгайыте, у азербайджанцев — о гибели сотен мирных жителей в Ходжалы. Одни любят вспомнить о «Великой Армении» (закавычено Vesti.Az) «от моря до моря», другие все еще грезят пантюркистским проектом — от Бишкека до Анкары. За Азербайджан будут воевать «Смерчи», «Солнцепеки» и Жерар Депардье, рекламирующий азербайджанскую кухню на «Евроньюс». За армян — вездесущая диаспора и транснациональное нефтяное лобби, опасающееся за судьбу закавказского золотого теленка — нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан, который проходит всего в 20 км от карабахской линии фронта.

Армения и Азербайджан сейчас напоминают мальчишек, которые хорохорятся и лезут в драку, зная, что родители — великие державы — обязательно их разнимут. Но родители могут отвлечься. Так было в 1918 году: пока разваливалась Российская империя, армяне и азербайджанцы неистово резали друг друга. Так было в 1988 году, когда в агонии Советского Союза старые обиды двух народов вновь полезли наружу, схлестнувшись в Нагорном Карабахе. Так может быть и сейчас — мир слишком увлечен Сирией и Ираном. И Черный Сад (Карабах)снова станет красным от крови.

Ереван — Горис — Степанакерт (Ханкенди). Единственная дорога, по которой можно попасть в Нагорный Карабах, — это 330 км и 7 часов в пути. Почти все время вверх, через каждые 50 метров — поворот. На попытку возобновить полеты из Еревана в Ханкенди Азербайджан ответил угрозой сбивать любые воздушные суда над Карабахом.

Короткая остановка на КПП в пограничном районе Лачын. – Пожалуйста, никаких отметок, — говорю я в окошко пограничнику, изучающему мой паспорт. Отметка о посещении Нагорного Карабаха сделает невозможным въезд в Азербайджан, более того, я буду объявлен персоной нон грата. За месяц до моего путешествия этим статусом наградили испанскую оперную диву Монсеррат Кабалье, посетившую Нагорный Карабах. Но в отличие от Монсеррат, мне кровь из носу нужно попасть в Баку.

– Я был здесь в 1982 году, проходил службу неподалеку. Это совсем другой город, ничего не узнать, — говорит мой водитель и проводник Влад. Мы долго колесим на его уазике по городу в поисках гостиницы.

Агдам — город-призрак рядом с линией фронта. Сегодня он выглядит как Припять после чернобыльской катастрофы: все стотысячное население покинуло город во время конфликта, дома были разобраны на стройматериалы. Агдам не восстанавливается. В 2005 году министр обороны, а ныне президент Армении Серж Саргсян сказал: «Агдам — не наша родина». В Ереване понимают, что «пояс бе­зопасности» — семь азербайджанских районов — рано или поздно придется вернуть.

Чтобы добраться до Азербайджана, приходится ехать в соседнюю Грузию. Поезд Тбилиси — Баку идет около 15 часов.

Баку преображается, следить за трансформацией которого не успевают сами бакинцы. Приморский бульвар, протяженность которого раньше составляла 5 км, сегодня тянется почти на 20. Только что отстроенные Башни Огня — три огромные высотки, сплошь покрытые экранами, на которых попеременно полыхает то огонь, то цвета национального флага — новые символы города.

С Сейраном Бадаловым мы встречаемся в уютной чайхане прямо подле Девичьей башни — древнего священного места огнепоклонников, символа старого Баку. Сейран — обладатель интеллигентной наружности, странно сочетающейся с некоторой растрепанностью, свойственной творческим людям. Ему 30, он снимает фестивальные фильмы и сотрудничает с информационным агентством Reuters, делая видео на заказ.

– В ноябре 2012 года в Финляндии проходил большой кинофестиваль, в котором участвовал мой фильм Oilman об одном азербайджанском художнике, который рисует нефтью. Я очень хотел туда поехать, но расходы на перелет и жилье — 2,5 тысячи евро. Друзья мне сказали: напиши письмо в министерство. Сначала я отказывался — не видел в этом смысла. Но письмо в последний момент написал. Всего за один день чиновники сделали мне «шенген», купили билеты и дали деньги на дополнительные расходы. Позже правительство способствовало отправке моего фильма в Канны.

едавно Сейран купил квартиру, воспользовавшись государственной ипотечной программой — ему дали кредит всего под 8% годовых. В Украине о таких ставках можно только мечтать.

– Посмотри, сколько людей вечером сидит в ресторанах. Это не олигархи, просто люди, которые зарабатывают. Я где-то слышал, что каждый день Азербайджан получает от продажи нефти $85 млн. Это много, но, если разделить на всех азербайджанцев, получится всего $10 в день. А значит, страна живет не только нефтью. Лично мне здесь удобно: я знаю свои права, куда обратиться, чтобы решить свои проблемы. Я свободен и хорошо зарабатываю. Для большинства людей линия уровня жизни (Сейран делает восходящее движение рукой) идет вверх, а не вниз. Недовольными могут быть только неудачники. Сегодня перекрыли дорогу или разворотили площадь — людям это не нравится, они ругают правительство. А завтра на месте стройки появляется новая трасса, а вместо пустыря красивый сквер с фонтанами. Теперь они довольны. И так всегда.

– Если в стране все так хорошо, зачем Азербайджану Карабах? Страна богатеет, люди богатеют, новая война может легко это разрушить.

– Даже без малейшей части территории — это уже другой Азербайджан. Армяне кичатся своей победой, выставляют ее напоказ — долго так продолжаться не может. Есть же какая-то гордость, в конце концов.

Поведение Сейрана заметно меняется: в глазах появляется беспокойная искра, он ерзает на стуле и часто дышит. И это не жара.

В Азербайджане, как и в Армении, во всем винят Россию и ее неоимперскую политику. Абхазия, Южная Осетия, Карабах… все это проблемы одного порядка. Политическая карта Закавказья похожа на старые залатанные джинсы. Этот регион — арена большой геополитической игры. Ничего личного — просто политика. Но для обычных азербайджанцев все наоборот — здесь только личное.

– Если ко мне подойдет человек и ударит меня, я не буду спрашивать, кто его послал. Я ударю в ответ, — говорит Сейран. — Если ребенок в школе спросит, почему Шуша раньше была нашей, а теперь нет, ему не будут рассказывать про геополитику, Россию и тому подобное. Ему просто скажут: армяне захватили, армяне — наши враги.

– Но армяне не хотят войны.

– Естественно. Ведь это нам, азербайджанцам, нужно вернуть Карабах. В Баку война не чувствуется, но ближе к границам люди слышат выстрелы. И они живут, как на игле. Долго так продолжаться не может.

– Что такое Карабах для тебя лично?

– В детстве я долго жил в деревне на севере Азербайджана. И я чувствуют ностальгию каждый раз, как приезжаю в эту деревню. Так же и с Карабахом: для многих моих сограждан это родина, которую они не могут и не хотят забывать. Нужно возвращать то, что у тебя отобрали. Это у нас в крови…

В.Г.

# 7446
# ДРУГИЕ НОВОСТИ РАЗДЕЛА
#