Воспоминания «старого» ворчуна – ГОРОД МОЕЙ МОЛОДОСТИ

Воспоминания <span style="color:red;">«старого»  ворчуна –<span style="color:red;"> ГОРОД МОЕЙ МОЛОДОСТИ
8 апреля 2018
# 11:25

Баку моей молодости это, прежде всего, бесшабашное, романтическое время первых свиданий, первой сигареты, первого бокала вина, который я выпил на школьном выпускном вечере. Я с восхищением вспоминаю об этом периоде своей жизни, потому что наша молодость совпала с самым лучшим периодом XX века!

В 50-60-е годы Баку занимал четвертое место по количеству населения в такой огромной стране как СССР, но вместе с тем он был какой-то уютный, очень домашний, и все друг друга знали. Ну какой бакинец не помнит знаменитую Торговую, куда приезжали даже с окраин, чтобы вечером пройтись среди нарядной, смеющейся толпы! Долгие годы это была незыблемая традиция. Особенно ярко она проявлялась в последние дни августа, когда все съезжались после отпусков и каникул и обязательно выходили на Торговую, чтобы продемонстрировать обновки, купленные в Москве или Ленинграде. За пару месяцев, что мы не виделись, наши знакомые девушки преображались и хорошели до неузнаваемости, а ребята, пытаясь выглядеть старше, небрежно прогуливались с сигаретой в зубах. По улице было трудно идти, потому что на каждом метре ты встречал знакомых, из которых тут же образовывались кучки. Мы рассказывали друг другу о том, где и как провели время, договаривались о будущих встречах. Словом, Торговая напоминала бурлящее море, в которое с окрестных улиц постоянно вливались новые потоки людей, и все начиналось заново – приветствия, смех, радостные возгласы. Но ни парни, ни девушки никогда не целовались при встрече, как это принято сейчас. В моем сознании до сих пор не укладывается – ну как это парень может поцеловать парня?

Прогулка по Торговой начиналась от проспекта Кирова, и, обтекая Кривую и Ольгинскую, плавно переходила на бульвар. Кстати, никакого подземного перехода тогда еще не было. Слева от центрального входа находилась аллея, которую называли студенческой. Найти пустую скамейку было нереально, потому что там сидели целыми компаниями, обсуждали книги, фильмы, о чем-то горячо спорили, постепенно превращаясь в митинговую толпу. В это время нам открылся совершенно новый мир, в котором Ремарк и бородатый папа Хэм в своем знаменитом свитере стали для нас настоящими кумирами. Ну как можно было не прочитать «Три товарища» и еще не поговорить об этом! А ведь достать хорошую книгу тогда было большой проблемой, но мы как-то умудрялись их покупать на полулегальных книжных рынках, или же обменивались друг с другом.

В большинстве интеллигентных бакинских семей были огромные библиотеки. И это превратилось в своеобразную моду для тех, кто в силу рождения и воспитания не смог получить хорошего образования. Так вот эти люди покупали книги, чтобы заполнить этот провал, и мечтали о том, чтобы их дети его восполнили. Слава Богу, что тогда были перекупщики, у которых, пусть и за большие деньги, но можно было достать желаемое.

Сейчас многие ругают советские времена, и в основном это делают те люди, которые не имеют на это право. А ведь именно тогда мы познакомились с лучшими образцами мировой литературы, и в конце 60-х годов появилась новая волна молодых азербайджанских писателей. Их книги печаталась стотысячными тиражами на русском языке, и потому у них была огромная читательская аудитория!

Это был другой мир, другие ценности, и Азербайджан пока еще живет по инерции советской морали. У нас не будет, в силу менталитета, того, что нас так возмущает в других странах. Когда я в молодости смотрел американские фильмы, то, честно говоря, всегда удивлялся – почему герой всегда боролся в одиночку? Где же были его друзья, родственники, власть, в конце концов, которая должна защищать? И только потом я понял, что это был чуждая любому бакинцу пропаганда абсолютного индивидуализма, которого у нас, слава Богу, быть не может. Потому что для нас семья – основа всего, мы умеем дружить и никогда не оставим соседа или близкого один на один с несчастьем.

Когда в бакинских кинотеатрах стали показывать фильмы итальянского неореализма, директор «Вэтэн» устраивала для публики полуночные просмотры фильмов Феллини. После сеансов люди не спешили расходиться по своим домам, до глубокой ночи, сидя где-нибудь на скамеечках, они обсуждали увиденное. В каждом кинотеатре был свой эстрадный оркестр, где начинали многие наши замечательные музыканты. Была такая замечательная певица, очень милая и интересная женщина Евгения Дэвис, которая пела в кинотеатре «Азербайджан», а потом в «Вэтэн». Сейчас об этом почему-то мало помнят, но когда-то в Баку был такой ресторан «Дружба». Когда в кинотеатрах заканчивали играть оркестры, именно в «Дружбе» собирались лучшие бакинские джазмены, которыми руководил Вова Владимиров.

Ровно в десять вечера он объявлял: «Начинаем музыку для танцев», и первым номером всегда исполняли произведение Дюка Эллигтона «Садитесь в поезд литеры «А». Все ходили туда не для того, чтобы есть и пить, а чтобы послушать новые джазовые произведения, которые музыканты играли, услышав их по «Голосу Америки». Мы брали бутылочку вина и замирали от удовольствия. Я и сам часто слушал «Голос Америки», особенно когда передавали музыкальные программы с Луи Армстронгом, Эллой Фитцджеральд, Оскаром Питерсоном и Бени Гудменом. Кстати, когда в 60-х годах в Москву приехал его оркестр, многие наши бакинцы специально выезжали на его концерт, доставая билеты через друзей и знакомых.

Именно в те годы в Баку появились и расцвели такие джазмены, как Рафик Бабаев, Вагиф Мустафазаде, Вагиф Садыхов. Они не только открыли для нас «дверь» в мир западной музыки, но и сами стали музыкальным открытием для других стран.

В Баку без конца появлялось что-то новое, что оставляло неизгладимый след в истории нашего города и воздействовало на воспитание и культуру каждого бакинца. Помню, как впервые я услышал песни «Beatels» на привезенной кем-то из-за границы пластинке, как мы болели за наш любимый «Нефтяник». И, конечно же, обязательное посещение каждой театральной премьеры, для которой бакинки специально шили себе новые платья и делали прически. Вряд ли кто-то мог себе даже представить, что в театр можно пойти в джинсах или майках, как сейчас.

В кино, театры и на бульвар зачастую ходили целыми семьями. А бульвар в те годы не был таким большим и роскошным как сейчас. Он был простой и, в то же время, очень уютный, камерный. Не было никаких аттракционов кроме тиров, у которых выстраивались огромные очереди из желающих пострелять. Один из них находился за Кукольным театром, и туда ходили целыми мальчишескими компаниями, соревнуясь, кто больше выбьет. А вот парашютная вышка в 60-е годы уже не работала, но малышом я видел, как с нее прыгали. Однажды даже стал свидетелем того, как один мужчина застрял в воздухе – он был настолько худым и легким, что ему, видимо, просто не хватило веса для приземления.

После того, как в 1953 году умер «вождь всех времен и народов», люди достаточно искренне горевали и плакали, но харизма этой личности довольно быстро начала развеиваться, особенно среди молодежи. Неумолимо приближались 60-е, и как первые ласточки оттепели, на центральных бакинских улицах появились стиляги. На самом деле, это был такой молодежный бунт против серости в одежде, поведении, общении. В Баку во все времена умели одеваться, и всегда придавали значение одежде и моде. Отдаленное положение Баку от бдительного ока «центра» позволяло нам иметь в каждом кинотеатре джазовые оркестры, да и вообще казалось, что сам воздух города буквально пропитан джазовыми мелодиями. Торговая стала для стиляг своего рода клубом, сценой, где можно было показать себя во всей красе.

Одним из самых культовых бакинских стиляг считался пианист Вова Владимиров, которого часто можно было встретить на Торговой в зеленых брюках и синем пиджаке. Именно о нем в какой-то местной газете появилась первая статья с обвинениями в адрес его внешнего вида. Но, глядя на него, мы, молодые ребята, тоже старались соответствовать этому столь модному течению. Кто-то шил одежду на заказ, у кого была возможность, привозил ее из Москвы, где, в принципе, можно было достать все. Стильные длинные пиджаки, брюки-дудочки, набриолиненые волосы под Элвиса Пресли. А шикарные туфли на толстой ребристой каучуковой подошве, которые в Баку называли «пикули», вообще были верхом мечтаний! Если у кого-то такие туфли появлялись, все смотрели на него с завистью. Но тут вот еще что важно – мы не демонстрировали свое богатство, это было такое легкое пижонство, свойственное молодости, и не более того. Не было демонстрации ювелирных изделий – я не помню, чтобы наши девчонки носили сережки или колечки. Девочки вообще были очень скромными и в школе ходили только в форме, что, на мой взгляд, было очень важно – мы все были равны, хотя и принадлежали к разным социальным слоям.

Эльдар Гулиев  - режиссер

Рубрика "ГОРОД МОЕЙ МОЛОДОСТИ" выходит на Vesti.Az  при поддержке популярной сети книжных магазинов LIBRAFF

# 10812
avatar

Бахрам Багирзаде

# ДРУГИЕ НОВОСТИ РАЗДЕЛА
#